Дань тщеславию.

[daisyo]

Когда-то играли мы с Ада. Просто Ада. в гинокиры и было это весело) А потом кончилось - все хорошее когда-нибудь кончается. А вот сейчас я вспомнила, что некоторые фики по заявкам не выкладывала на днев, а только посылала почтой. А сейчас - выкладываю, дабы устыдить музу и призвать песца (благо конец света благополучно отложен по техническим причинам, и у обоих созданий, ответственных за вдохновение, должно появиться немного времени)

1.
Персонажи: Гин, Кира, хурма
Рейтинг: G
Размер: драббл
Предупреждение: ООС, Кира-любимый-ученик-Ичимару-тайчо!
Ключевая фраза - "И нечего было возмущаться!"


Кира сидел в кабинете капитана и готовил ему страшную месть. За то, что тот оставил на него отчёты за весь предыдущий месяц. Но Ичимару-тайчо совершил одну ма-аленькую ошибку: вместе с отчётами он оставил в кабинете тазик свежей хурмы.
Подразумевалось, что Кира хурму не любил. Кира её, вообще-то, не пробовал. Но… Ичимару-тайчо так спокойно оставил с ним свое любимое лакомство… и вообще, это уже прямой намёк!
«Ичимару-тайчо знает, что ты её не любишь, - подсказала Кире совесть. – Вот и оставил спокойно. А ты съесть хочешь. Нехорошо…»
«Нехорошо, - согласился Кира. – Но с чего тайчо взял, что я не люблю хурму?»
«А ты её любишь?» - искренне удивилась совесть.
«Не знаю, - признался Кира. – Я не пробовал»
«Вот и не пробуй», - обрадовалась совесть.
«Нельзя, - возразил Кира. – Это будет моя страшная месть капитану. Вот представь: он заходит, а хурмы нет!»
«И делает тебе а-та-та», - ехидно подсказала совесть.
«И начинает возмущаться, - поправил Кира. – А я ему говорю: «И нечего было возмущаться, сами меня отчётами завалили, вот я и скрасил себе жизнь!»
«А у тебя пороху-то хватит капитану такое сказать?» - язвительно осведомилась совесть.
«Хватит! Лейтенант я или кто?»
«По-моему, «или кто», - ответила совесть.
«По-моему, тоже, - согласился Кира. – Но то, что я пишу отчёты, которые должен писать лейтенант, неоспоримо доказывает то, что я лейтенант»
«А ещё ты пишешь отчёты, которые должен писать капитан, - подсказала совесть. – Может, из этого следует, что ты ещё и капитан? Причём, если учесть, за какое количество отрядов ты порой пишешь отчёты, то ты как минимум три лейтенанта и, возможно, парочка капитанов. Как тебя много, с ума сойти!»
«Оставим эту тему, - решительно сказал Кира. – А то у меня раздвоение личности начнётся»
«А оно у тебя уже есть! – обрадовалась совесть. – Я-то кто, по-твоему?»
«Ну тогда размножение личности, - поправился Кира. – Но мы, вообще-то, про хурму говорили»
«Ну про хурму так про хурму, - согласилась совесть. – Не ешь, капитан расстроится»
«А он меня сколько раз расстраивал? – возразил Кира. – Имею право»
«А ты подумал, что с тобой потом будет?»
«Ну… отчёт дописывать надо. Поэтому не убьёт. А остальное со мной уже было»
«Что, прям-таки всё?»
«Не совсем, - Кира несколько покраснел. – Но Рангику-сан сказала, что в жизни нужно попробовать всё»
«И хурму?»
«И хурму, - Кира перешёл в наступление. – А тебе-то не интересно узнать, что это Ичимару-тайчо всё время, хм, кушает?»
«Интересно, - призналась совесть. – Но совестно»
«Тебя не могут мучить угрызения совести!»
«Почему?» - заинтересовалась совесть.
«Потому что угрызения совести бывают оттого, что грызёт совесть. А где это видано, чтобы совесть грызла совесть?»
«Логично, - признала ошалевшая совесть. – Тогда валяй, ешь»
И Кира начал есть. Первая хурмина ему, в общем-то, не понравилась. Вторая, в общем-то, тоже. Но где-то после десятой он начал понимать, что что-то в ней всё-таки есть такое… эдакое. А после двадцать пятой хурма стала неотъемлемой частью бытия. Она просто не могла быть вкусной или невкусной, как не может быть вкусным или невкусным воздух. Она составляла саму основу мироздания. И Кира начал постепенно понимать, почему капитан постоянно ест хурму.
А где-то к шестьдесят второй хурмине Кира понял, что основа мироздания может быть вкусной.
К сто пятой хурмине Кира наловчился ловко плеваться косточками в окно и раздумывал, что же там вырастет через пару лет. А после двести шестнадцатой хурма кончилась. И вошёл Ичимару-тайчо…
Кира уже приготовился произнести своё пафосное выступление на тему «И нечего было возмущаться!». Но Ичимару-тайчо посмотрел на него… посмотрел… а потом спросил медленно:
- Изуру, а тебе плохо не будет?
- А менос знает, тайчо, - признался Кира. План страшной мести капитану позорно провалился. Совесть тихо хихикала где-то внутри, полупридавленная хурмой, но победившая.
- Изуру, а тебе хоть понравилось?
- Не знаю, тайчо. Не распробовал…


2.
Для Ishdar, кажется. Заявка - ревнючий Изуру, активно заявляющий свои права на Гина. Увы, но вышло далеко не все.
В общем... в тихом омуте, ну и всё такое... уж прости, но IC тут не то что не пахнет... его тут не стояло даже во времена динозавров.
Предупреждения: АУ, ООС, пока-одностороннее Кира/Гин. Жанр - отрывок хроники с одинокой записью на полях...


Третий и пятый отряды очень давно… ну, не дружат, конечно, но похоже. Частые совместные тренировки, дырки в стене между отрядами, капитаны, сквозь пальцы смотрящие на эти самые дырки, да и сами не гнушающиеся заглянуть в гости друг к другу… идиллия, самая натуральная.
Ничего не меняется долгие годы. Ни когда в пятом появляется восторженная девочка, казалось бы, слишком маленькая и хрупкая для бойца. Весьма опасная иллюзия. Ни когда в третий приходит вежливый, с непривычки немного стеснительный мальчик с прохладными, как осеннее небо, глазами. Спокойный, ответственный, сильный… идеальный лейтенант. Почему никто не видит, как теплеет его взгляд, останавливаясь на нескладной, встрёпанной какой-то фигуре капитана?
Сам капитан уж точно не видит.
«Изуру, сделай мне чаю. И Айзену-тайчо тоже, он скоро в гости придёт»
«Изуру, проведи построение, у меня что-то голова болит…»
«Изу~ру, мне нужно в пятый. По делам, а ты что подумал? Аканна~!.. Словом, эти бумаги я оставляю на тебя»
«Изуру, мне некогда, отстань»
«Я подпишу, попозже. Правда-правда!..»
Лейтенант молчит. Покорно заполняет, подписывает, приносит, готовит, отстаёт и приходит попозже. Вечерами он утешает маленькую девочку из пятого – маленькие девочки часто суют куда не следует свои маленькие носики. Ему-то не нужно следить, чтобы знать – его капитан и не скрывает особенно, куда собирается на ночь глядя.
Осеннее небо в глазах лейтенанта темнеет медленно. За всю осень ещё не было дождя.
Третий и пятый отряды дружат домами. Куда же ещё бежать предзимней ночью лейтенанту пятого? Только к лейтенанту третьего. Он будет носить на руках тихо вздрагивающую девочку, у которой кончились слёзы. Девочку-уже-капитана-пятого-отряда. Говорить всякие ненужности – найдёт, спасёт, отомстит… На свой футон спать уложит. От всего сердца пожалеет. Хороший лейтенант в третьем.
Не правда ли, Айзен-тайчо?

3.

Итак, для Alima-hellcat на заявку Гин, Кира и что-нибудь про "лучшего ученика Ичимару-тайчо". ))))) например появление в третьём отряде ещё одной ручной зверюшки, только теперь Кириной - эдакий большой, пушистый, белый песец.
А вот тут все по заявке, благо песец не возражал))) ООС, пост-Сейрейтей-арка, агнста НЕТИНЕБУДЕТ!



Когда что-то заканчивается - что-нибудь другое обязательно должно начаться. Эту нехитрую и оптимистичную сентенцию знали, казалось бы, все в Готей-13. Прошлый капитан седьмого любил её повторять к месту и не к месту (а потом его пришиб на миссии какой-то слишком резвый пустой, но это так, к слову). Вот и запомнили лейтенанты жизнерадостный мотивчик. Но сколько бы Кира Изуру не повторял про себя заветные слова, легче на душе не становилось. Может быть, потому, что начаться должна была война? И оставалось ему - уходить с головой в работу. На выходные обычно работы уже не оставалось, даже если переписывать все отчёты по три раза. И когда Ренджи или Рангику звали Киру на пьянки - он обычно соглашался. Всё лучше, чем... словом всё лучше.

А Рангику спьяну, оказывается, любит давать советы. Странные и даже дурацкие, если подумать, но кто же будет думать после изрядной дозы саке?
- К-кира! Н-не вешай нос, в чашку уп-падет, и что делать будешь? Ес-сли что-то заканчивается...
- Да знаю я, Мацумото-сан!
- Ну так начни! Д-девушку там себе заведи... ну или зверушку какую... или еще что.
- Не х-хочу девушку заводить.
- Заведи мальчика.
- Мацумото-сан!!!
- Да ладно тебе, Кира! Ну уж против зверушки-то т-тебе возразить нечего. А то все один да один... ход-дишь как привидение... скоро и вовсе растворишься!
- И как домашнее животное поможет моему нерастворению? - почти иронично поинтересовался Кира.
- Ну в-вот ты его заведёшь... н-назовешь... Гином! - и тут Рангику понесло. - Б-будешь его кормить... дрянью всякой! И х-хурмы не давать, даже если попросит.
"Не попросит" - подумал Кира. - "И Гином не назову. Ещё чего не хватало".
- Выгов-варивать, что з-за день накипело... всяч-чески издеваться... в общем, сбрасыв-вать псих-хическое напряжение. Я на г-грунте чит-тала! - тут, видимо, Рангику начала вспоминать название книжки, поскольку заклинило её надолго.
А Кира пошел домой, потому что настроение стало такое, что и пить не хотелось - продукт зазря переводить. Грустно, в общем. И идея ему решительно не понравилась.

А где-то через месяц, по мнению сочувствующей обществености, Кира, наконец, оклемался - перестал бродить по ночам, делать отчёты для десятого отряда, напиваться на лейтенантских собраниях, и вообще, стал выглядеть до неприличия цветуще. Некоторые испорченные и бестактные личности даже предполагали, что к нему по ночам приходит бывший капитан... ну и утешает, конечно. Вариации утешения предлагались разные. Кира на всё это, как ни странно, только посмеивался, да ещё предлагал прийти ночью и проверить лично. Желающих, впрочем не нашлось. А когда Рангику спросила прямо как-то на собрании, Кира ответил. Непонятно, кстати, почему ответил: он был трезв и напиваться пока не собирался.
- Мацумото-сан, я очень виноват перед вами! Мне следовало бы давно вас поблагодарить, а я столько молчал! Это ведь именно вы дали мне такой прекрасный совет! Я последовал ему, и это мне очень помогло обрести душевное равновесие.
- Какой ещё совет? - вытаращила глаза Рангику.
- Ну как же, Мацумото-сан! Вы мне примерно месяц назад посоветовали завести какое-нибудь домашнее животное, назвать его Гином и всячески над ним издеваться, сбрасывая таким образом психическое напряжение. Вот я и завёл. И назвал!
На этих словах все присутствующие, включая, кажется, даже Куроцучи Нему, выпали в осадок. И осуждающе воззрились на Киру.
- И знаете, мне та-ак помогло! - жизнерадостно продолжил тот.
Такую новость, безусловно следовало запить. Что и сделало лейтенантское собрание в почти полном составе - исключая Киру, который втихую смылся, пока словесное неодобрение не переросло в вещественное. Он выглядел просто неприлично широко улыбающимся, но это списали на проявившиеся садистские замашки и алкогольные галлюцинации.
Сформировавшийся в процессе комитет по защите животных от жестокого обращения не остановило даже похмелье. И с раннего утра, когда все непьющие шинигами, зевая, выползают на построение, сумрачно-решительные лейтенанты отправились к Кире домой. Дабы спасти несчастную зверушку.

Спасательную команду остановил не хлипкий забор. И даже не прочный кеккай. Они остолбенели совершенно стихийно, потому что на досках энгавы грелся здоровенный песец, так и не сменивший зимнюю шубу на что-то более подходящее. Замученным или оголодавшим он явно не выглядел - скорее, закормленным, наглаженным и вконец обнаглевшим.
- Ыть! - выразил общее мнение Ренджи. Песец сощурился и лениво почесал за ухом. На нарушителей спокойствия он взирал бесконечно снисходительно - "как пришли, мол, так и свалите".
И ничего лейтенантам не оставалось, кроме как разойтись по отрядам. Потому что состава преступления не нашлось, а жертва... ну, вы ведь поняли?

*вечер этого же дня*

- Так весь день и грелся?
- ...
- А мои друзья приходили? Они хотели тебя спасать от жестокого обращения...
- ...
- Значит, не спасли. Аканна~...
-...?
- А хурмы я тебе не дам. Самому мало.
-...?!
- Ну ладно... Но учти: пройдёт сезон, и фиг ты от меня дождёшься, чтоб я её ещё и сушил. Потому что сушеная хурма - несъедобна, понял?
- ...
Последнее слово осталось за песцом.
Впрочем, как и всегда.