Где-то в начале октября над городом Екатеринбургом начал идти снег. Шел он этак недели две и перерывов делать не собирался. Из сугробов весело торчали кончики ярко-зеленой крапивы, на снег печально облетали лиственницы, очень стараясь покрыть его провокационную белизну своей хвоей, а на балконе ДайСё подвергалась жестокому обращению цветущая сурепка. Нет, сурепке позволительно цвести осенью. Да и снегу в октябре выпадать, в общем, не запрещено. Но наложение этих двух незапрещенностей давало просто сюрреалистическую картину.
Где-то в конце октября над городом Екатеринбургом пронеслись южные ветра, и снег начал злорадно таять. Из-под раскисших сугробов, неуверенно отряхиваясь от остатков криообработки, полезла шизофренично-зеленая травка. С надеждой зачирикали синички. Сурепка на балконе ДайСё гордо взирала на мир и, казалось, говорила, постукивая несуществующими зубами: "А я вс-с-се равно вс-с-сех поб-б-бедила!"
Где-то в начале ноября над городом Екатеринбургом приударило морозом. "Шо, опять?!" - в ужасе завопила зеленая травка и полезла экстренно закапываться обратно в землю. Обманутые преждевременной весной синички устроили митинг против неподобающего поведения климата в общественных местах. Лиственницы устало проверяли запасы хвои: на то, чтобы усыпать всю планирующуюся порцию нового снега, боеприпасов явно не хватало.
Кстати, надо бы пойти сурепку проверить. Как она там, по новому-то кругу пошла.