После деанона

[daisyo]

Итак, на Сикрет Санту по WK мы писали фанфик "Искусство войны"))

Название: Искусство войны
Автор: ДайСё
Пейринг: Кроуфорд/Шульдих
Жанр: slice of life, юмор
Рейтинг: R
Размер: мини
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: штамп "Розенкройц как филиал ада" с вытекающими последствиями.
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, Кроуфорд - Шульдиху... э-э-э... или наоборот?
Комментарий автора:

спойлер!

возраст персонажей во снах может варьироваться без видимых причин.

На пороге дома, снятого Шварц в Токио в качестве штаб-квартиры, Кроуфорда встретили два с половиной тревожно-вопросительных взгляда.
- Добрый вечер, - сказал он, прикрывая за собой дверь. – Всё в порядке.
- А ужин уже готов, - ответил Наги с явным облегчением. Кроуфорд кивнул и прошел внутрь дома. Фарфарелло удовлетворенно улыбнулся и бросил в мишень очередной нож. Их он любил больше, чем пистолеты, автоматы и даже тяжелые пулеметы. Сегодня мишенью служила тонкая и гладкая пластина фольги, повешенная на стену. В ее зеркальной поверхности отражалась комната, свет вечерних фонарей из окна и сам Фарфарелло, сейчас с ухмылкой запускающий нож в лицо своему отражению.
Шульдих запрыгнул на спинку дивана и, пока Кроуфорд ужинал, непрерывно рассказывал. Героями его рассказов были в основном Вайсс: их пафосные выходки приносили в жизнь Шульдиха немало веселья. А веселую жизнь Шульдих любил и питал потому к Вайсс сугубо нежные чувства.
- …а еще на военной базе кто-то спер вертолет, оружие и взрывчатку! Правда, хороший набор?
- В магазине Вайсс некуда посадить вертолет, - Кроуфорд отложил вилку.
- Знаешь, какой у них подвал большой! Разберут по винтикам и затолкают. Я уверен, влезет! Правда, я сам там не был и точно не знаю. Но кто же еще такое может утворить?
- Возможно, - Кроуфорд поправил очки. – У меня тоже все в порядке. Даже похвалили.
- Как особо отличившихся? – удивился Шульдих. – Надо же. Не думал, что в Розенкройц так нас ценят.
- Нет, - Кроуфорд покачал головой. – Как не слишком примечательную группу, работающую, однако, без провалов.
- Они чего-то о нас не знают, - хмыкнул Шульдих.
- Без крупных провалов, - поправился Кроуфорд.
Он поднес к губам чашку с чаем, прикрыл глаза.
- В Розенкройц, кстати, тебя прекрасно помнят.
- Попробовали бы забыть! – гордо произнес Шульдих.
- Да, - Кроуфорд усмехнулся. – Четыре вопроса, не нарвался ли ты еще, три привета от однокурсников, один от директора и около двадцати взглядов, в которых даже нетелепат может прочитать вопрос.
- Какой? – Наги поднял глаза.
- Спим ли мы еще вместе, - охотно растолковал Шульдих. – С ума сойти, какие мелочи могут интересовать людей. И ведь сколько лет прошло, а их все равно это занимает!
Кроуфорд пожал плечами.
- Я тоже не понимаю. Не думал, что кого-то может так интриговать обычный военный союз.
- Оборонительно-наступательного характера, - уточнил Шульдих. – Активно наступательного.
- А… как? – Наги непонимающе посмотрел на Кроуфорда.
- Пророков и телепатов часто сбивают по двое для совместной деятельности, - тот поправил очки. – Обычная практика построения рабочей пары. Мы притворились, что такую пару уже образовали. А с точки зрения преподавателей Розенкройц тесные отношения между двумя паранормами могут основываться только на телесной близости.
- А потом наши способности почему-то вошли в резонанс и стали развиваться быстрее, - обвиняюще сказал Шульдих. – Нет, я ничуть не против такого варианта. Но ты же явно это предвидел!
- И вовсе нет. В моих видениях вообще не было одного наглого рыжего телепата до того момента, когда ты на меня налетел.
- Очень романтическое вышло знакомство, - доверительно сообщил Шульдих Наги. – Бегу я, значит, по коридору. Никого не трогаю, скорость повышенную тренирую. И тут – бумс, хрясь! – всё куда-то крутится, и я обнаруживаю, что сижу на пузе у какого-то длинного и тощего пророка, а он на меня сверкает возмущенными глазищами.
- Да, я не ожидал, что меня собьет с ног и с концентрации нечто рыжее и мелкое, - согласился Кроуфорд. – Впрочем, это оказалось даже к лучшему.
- Конечно! – гордо произнес Шульдих. – Ведь именно поэтому у тебя есть я!
Кроуфорд молча кивнул.
- А потом мы вместе шкодили, бузили и получали по шее, - ностальгически прикрыв глаза, произнес Шульдих. – Но об этом я рассказывать не буду, потому что уже поздно, а о нашей бурной юности можно говорить часами.
- Да, - Кроуфорд поставил чашку и встал с кресла. – Всем спокойной ночи.
Шульдих проводил поднимающегося по лестнице пророка задумчивым взглядом.
- Он нервный какой-то, - шепотом произнес Наги. – По словам незаметно, а глаза у него будто дрожат.
- Молодец, видишь, - кивнул Шульдих. – Кроуфорд очень не любит ездить в Розенкройц на собрания командиров групп. Но без этого никак, и каждый год он проводит там несколько дней. А атмосфера на этих встречах специфическая. Тебе, мелкий, повезло, что тебя семья обучала.
Фарфарелло молча кивнул, подтверждая.
- Ладно, пойдемте и правда спать, - Шульдих нарочито зевнул. – А то завтра рано вставать придется.
Звяк посуды, которую Наги понес на кухню, был ему ответом.
Минут через десять после того, как в доме повисла тяжелая и дурманная тишина, Шульдих неслышно вылез из-под одеяла и проскользнул по коридору. У одной из дверей он задержался, прислушался и, едва приоткрыв дверь, просочился внутрь.
Кроуфорд спал. Шульдих бесшумно прошел по ковру и осторожно отцепил от края одеяла комкающие его пальцы. Кроуфорд судорожно вздохнул во сне, голова его бессильно мотнулась на подушке. Телепат нахмурился и решительно залез на кровать. Бесцеремонно отодвинул мешающую ему руку и прижался лбом ко лбу Кроуфорда.

Брэд, задыхаясь, бежал по темным коридорам, таким знакомым и таким ненавистным. Неосвещенные стены неслись мимо него смазанными серыми полосами. За спиной грохотали шаги, в них просто слышалось безнаказанное предвкушение. Тот, кто сзади, вроде бы совсем не торопился, но оказывался с каждой секундой все ближе, ближе…
…пока Брэд, ослепленный паникой, не врезался в кого-то большого, теплого и очень жесткого. С тихим «ой-й» сев на пол, он оглядел нового человека: совсем ему незнакомого, с восточным разрезом глаз и в каком-то странном плаще с кучей ремешков, пряжек и металлических бляшек. Волосы незнакомца были красными, и красной же была кровь, которая капала на пол с его слегка изогнутого меча. Взгляд человека отчетливо светился лиловым.
- Хн, - сказал человек и шевельнул рукой. Воздух тяжело свистнул, и за спиной родился и умер булькающий крик. Брэд обернулся и увидел того, что гнался за ним, разделенного на две половины и все еще глядящего с неверием на чужой меч.
- Хн, - снова сказал чужой человек и легко вскинул Брэда на плечо. Тот только вцепился в его плащ, насколько вообще хватало силы пальцев.
Незнакомец – а Брэд был уверен, что никогда не видел его в Розенкройц – шел по коридору, и на его пути то и дело возникали люди. Точнее, паранормы. Ненадолго возникали – почти сразу рассыпались кровавыми брызгами. В него летели огненные и ледяные валы, телепатические и телекинетические атаки, берсерки с бешеными глазами. Он снова шевелил мечом и шел вперед. Нападения телепатов и телекинетиков словно бы и не тревожили его, а от видимых атак он уворачивался, пригибаясь или отходя на шаг в сторону. Впрочем, Брэд очень быстро начал, до боли в глазах вглядываясь в вероятности, сбивчивым шепотом подсказывать незнакомцу, куда отступить и как уклониться. Тот, к его удивлению, безоговорочно слушался.
А потом они вышли в огромный зал, где, он помнил, выпускникам вручали направления и сидели на всяких собраниях директор и завучи. Только их там не было сейчас. А были еще трое людей, которых Брэд в Розенкройц раньше не видел.
Один, светловолосый и весело улыбающийся, сидел на полу и платочком оттирал от крови длинную-длинную металлическую нитку. Она тянулась к его запястью и уходила дальше, к одному из лежащих на полу преподавателей, обвившись вокруг его шеи. Второй, коренастый и не очень высокий, с улыбкой, как у берсерка, довольно рвал длинными железными когтями преподавателя по физической подготовке. Тот, судя по выражению лица, был возмущен, но поделать ничего не мог. Еще один, ненамного старше Брэда, сидел у стены с ноутбуком в руках и деловито тыкал в клавиши острием дротика. Пальцы у него были измазаны кровью.
- Привет, Айя-кун, - поднял голову светловолосый. – А мы уже закончили.
- Да, - его личный незнакомец кивнул и подошел ближе. – Мое крыло тоже чистое.
- Можно взрывать? – весело спросил младший.
- Отойдем сначала, - усмехнулся мечник и рывком поставил Брэда на ноги.
- Айя-кун, а это кто? – светловолосый склонил голову набок.
- Мальчишка, - лаконично ответил тот. Затем уточнил: - Не цель, не охранник. Убегал.
- Добрый Айя-кун! – умилился светловолосый.
- А вы вообще кто? – Брэд понимал, что вопрос не из умных, но от происходящего голова шла кругом. Только что эти люди убили преподавателей Розенкройц. Вот просто так взяли и убили. Мечом, когтями, дротиками и ниточкой железной.
- А мы – наемные убийцы, - весело ответил младший. – У нас тут заказ живет. Жил.
- А почему на вас не действовали телепатические атаки? – Брэд оглянулся на незнакомца с мечом, как его там – Айя? – И телекинетические тоже?
- Я – японец и плохо говорю по-английски, - пожал плечами тот. – Я не знаю этих длинных гайдзинских слов.
- А ты кто? – младший из наемных убийц посмотрел на него веселыми глазами.
- Я – ученик, - Брэд запнулся. – Я здесь учусь.
- Это – школа? – поразился когтистый, оторвавшись на секунду от трупа преподавателя по физической подготовке.
- Да. Нас здесь учат.
- Это не школа, - решительно произнес светловолосый. - Это издевательство.
Брэд кивнул. Человек с мечом посмотрел на него и произнес:
- Пятым будешь?
- Чего?
- Айя-кун тебя к нам в группу приглашает, - объяснил младший. – Будешь тоже наемным убийцей. Это весело и интересно!
- Ага, - признал возможность подобной перспективы Брэд.
- Будешь Бенгалом, - коротко произнес Айя, оглядев Брэда с головы до ног.
- А?
- Кодовое имя. Порода кошки. Я – Абиссинец, например. Оми – Бомбеец. Ты будешь Бенгалом. Потому что длинный, тощий и весь в синяках.
- Так мне подрывать? – дротик замер над клавишей ноутбука.
- Давай!
И своды Розенкройц рухнули вниз.

Кроуфорд резко распахнул глаза и несколько секунд таращился в уютную темноту спальни. Сон отпускал медленно, казалось еще, что потолок тоже рушится глыбами камня. Но нет. Все было спокойно. Его дом. Его комната. Его кровать.
И в его кровати кто-то лежит, по-хозяйски обняв за плечо, и нагло сопит ему в шею.
- Шульдих.
- А что Шульдих? Чуть что – сразу Шульдих, - фыркнули ему в ухо. – Зацени, какой шикарный боевик получился. А какие Вайсс! И ведь ты их сам придумал такими, я только ввел возможность их появления… вернее, появления Фудзимии. А какие суперкотики получились, а?
- Шульдих. Ты опять лазил в мои сны.
- Конечно. Я не хочу сидеть за стеной и слушать твои кошмары. И вообще, разве ты поспоришь с тем, что после моего вмешательства стало гораздо лучше?
- Лучше, - вздохнул Кроуфорд. – А ты балдеешь от моих эмоций и ощущений.
- Как и все телепаты, - Шульдих повернулся на спину, закинул руки за голову. – Расслабься, Брэд. Вот я не знаю, что каждый раз, когда ты приезжаешь из Розенкройц, тебе всю ночь снится всякая дрянь. Чем-то они там стены мажут кошмаронавевающим.
- Просто у меня слишком хорошая память.
- И воображение тоже, да.
- Шульдих. Ты опять залез ко мне в постель.
- Вот когда это тебе мешало?
Кроуфорд промолчал. Нужно было признать: присутствие Шульдиха действительно мешало ему значительно меньше, чем он пытался показать остальным.
- Спи, Брэд, - Шульдих улыбнулся. – Я посмотрю твои сны и вмешаюсь, если что.
- И съешь их с аппетитом, - проворчал Кроуфорд. – Тебе ведь нравится все это.
- Я работаю сверхурочно! – возмутился Шульдих. – Не покладая рук, ног и мозгов! Всё на благо начальства!
- Ты – баку, - сообщил Кроуфорд, поворачиваясь на бок. – Наги рассказывал мне про эту их нечисть. Она приходит и ест чужие сны.
- Мне больше нравится образ Оле Лукойе, - фыркнул Шульдих. – Ты, Брэд, был в детстве хорошим мальчиком, а вот вырос в средней плохости дядю. Поэтому к тебе придет Оле Лукойе и отлупит цветастым зонтиком. Во имя справедливости.
Кроуфорд хмыкнул, представив себе эту картину, и заснул. Он всегда засыпал так: мгновенно, как выключали.
- Спи, Брэд, - Шульдих улыбался. – Вот я не знаю, что яркие и подробные сны по любому поводу – профессиональная болезнь пророков. И повод для неиссякаемого любопытства телепатов, да. Поэтому ты будешь спать, а я – гонять твои кошмары. Ты даже не представляешь, что я собираюсь с ними творить!

Следующий сон был еще гаже. Брэд не мог даже сопротивляться, даже толком пошевелиться. Сложно это, когда тебя насилует телекинетик. Хуже только с телепатами, они и сознание не оставляют целым, а так можно хотя бы думать остервенело, что отомстишь, вырастешь и отомстишь, станешь сильнее и отомстишь. Если очень старательно думать об этом, получается хоть как-то отстраниться от боли и мерзости, терпеть, уставившись невидящим взглядом в темноту кабинета и неосознанно обдирая пальцы о дощатый пол, силясь вырваться…
…пока окутывающие его тело липкие касания не пропадают, скатываясь куда-то за спину. Брэд, которого больше не удерживали в воздухе нити телекинеза, свалился на пол, рассадив себе руку о доски, и замер. Он не сомневался, что прервавшийся почему-то телекинетик продолжит, и потому не пробовал подняться. Но прошло несколько секунд, а прикосновения чужой силы и чужого тела не возвращались. Ощущение давления и присутствия тоже исчезло. Только писк этот оставался. Писк?
Сзади кто-то яростно и возмущенно верещал на одной, очень высокой ноте. Брэд вскочил, не обращая внимания на боль, и судорожно подтянул штаны. Он помнил, где в преподавательских кабинетах находятся выключатели. Вот здесь.
Вспыхнул свет, и Брэду показалось сначала, что кабинет пуст. Потом он посмотрел вниз и сглотнул. То, что копошилось у него под ногами, больше всего напоминало многочлен из учебника математики. У него было много членов разной длины, толщины и степени боеготовности, а росли они из одного… корня? Ядра? Голубые глазки, взирающие откуда-то из глубины этого конгломерата, достойно завершали картину.
Существо снова заверещало, возмущенно и как-то требовательно, и Брэд словно бы вспышкой осознал, что вот это – телекинетик. И что оно даже не боится.
«Это же он меня только что трахал. И сейчас вопит. Он что, требует, чтобы я его взял и… продолжил?!»
Очередной визг заставил Брэда подскочить, схватить существо за самый длинный и толстый член и с размаху приложить его о стену. Телекинетик снова завопил, а Брэд в какой-то панической ярости всё бил и бил им о стену, пока визг не стих, и потом тоже бил, и потом, когда в тишине кабинета раздавались уже только влажные шлепки, тоже бил.
Дверь распахнулась, и Брэд резко обернулся, все еще сжимая существо в руке.
- Брэд, ты?.. – на пороге, задыхающийся от быстрого бега, стоял Шульдих.
- Я… - слов не нашлось.
- И что ты тут делаешь? – тревога и страх в голосе Шульдиха сменились удивлением.
- Да вот… - и Брэд показал Шульдиху то, что осталось от телекинетика. Получившаяся мокрая лепешка с вытекшими глазами и одним торчащим членом заставила того отшатнуться и слегка позеленеть.
- Это что? – вырвалось у Шульдиха. – И, ради всего святого, чем оно было при жизни?
- Мразью, - уверенно сказал Брэд и снова приложил многочлен о стену.
- По-моему, оно уже сдохло, - неуверенно произнес Шульдих. – Интересно, как оно выглядело живым?
- А я хочу гарантии, - отозвался Брэд. – И ты его неоднократно видел. Это наш завуч по воспитательной работе.
- О! – у Шульдиха загорелись глаза. – Шикарно! Дай я тоже стукну!
- Так оно же уже сдохло, - уже почти ехидно, хотя и несколько нервно улыбнулся Брэд.
- И я этому чертовски рад, - фыркнул Шульдих. – Но Брэд, как? Как ты довел его до такого состояния?
- А это не я, - Брэд отпустил многочлен и сел на пол. – Он сам превратился.
- Это – кармическое наказание! – убежденно произнес Шульдих. – Я знаю, мне одногруппник рассказывал. Только какое-то оно мгновенное слишком. Обычно оно в следующей жизни бывает.
- Наверное, - Брэд запахнул поглубже расстегнутую куртку. «Шульдих похож на гуся. Всё с него – каплями. Сам бы оказался в такой ситуации – тоже бы улыбался и насмешничал?»
- А я и оказывался не раз, - беспечно улыбнулся Шульдих. – Но я им такое в мысли пихал, что у них все падало сразу и напрочь. Если, конечно, это были не телепаты сильнее меня.
«Это логично, - подумал Брэд. – Шульдих слишком красивый, чтобы не привлекать других. Слишком яркий, чтобы не провоцировать попытки погасить. Слишком горячий, чтобы не вызвать желание взять его тепло силой. Слишком…»
- Давай его сожжем! – вырвал его из размышлений голос Шульдиха. – Чтоб уж точно не встал! А то представь себе, пойдет такое по школе бродить… бр-р-р!
Он деловито хрустнул стулом, пошарил по карманам.
- Я, конечно, не пирокинетик, но зато у меня есть зажигалка, - и Шульдих щелкнул колёсиком.
В этот момент дверь отворилась, и в кабинет вошел преподаватель истории гаданий. Брэду он почти нравился: самый приличный из всех, почти никогда не издевался над учениками. Наверное, потому что молодой.
- Здравствуйте! – с готовностью сказал Шульдих, подхватывая бренные останки завуча по воспитательной работе за единственный уцелевший орган.
- Здравствуйте, - кивнул преподаватель. – А что вы здесь делаете?
- Член жжем! – гордо ответил чистую правду Шульдих и продемонстрировал поименованный предмет. Преподаватель отпрянул с выражением отвращения на лице.
- Присутствие в школе подобного предмета разлагает общественные нравы и мешает полноценной учебе, - каким-то образом Брэду удалось добиться, чтобы его голос звучал так же спокойно и слегка педантично, как всегда. – Мы решили уничтожить его, чтобы избежать ненужных возмущений.
Преподаватель покраснел. Судя по глазам, его только что посетило несколько сцен с активным участием лепешки с членом.
- Не то чтобы я одобрял ваше поведение, - с трудом произнес он, - но его причины я понимаю.
И ретировался, спешно захлопнув дверь.
- Чего это он? – непонимающе проговорил Брэд.
- А он решил, что мы тут трахаемся, - беспечно ответил Шульдих.
- С этим?! – Брэд неосознанно дернул молнию на куртке, пытаясь застегнуть ее еще сильнее.
- Да нет, между собой. Ну что, жжем? Нам вся школа до гроба благодарна будет! Если, конечно, мы будем такими идиотами, что проболтаемся.
Брэд кивнул. Шульдих снова щелкнул зажигалкой, и обломки стула занялись веселым пламенем. В центр костра шлепнулись останки телекинетика. Слегка помятый член печально смотрел в потолок и тихонько шипел на огне.
Глядя на это, Брэд истерически расхохотался и, встав, пошел вокруг костра:
- Маленькой елочке холодно зимой…
- Из лесу елочку взяли мы домой! – со смехом продолжил Шульдих, ухватив его за руки и закружив в маленьком, всего на двоих хороводе…

В аудитории было одновременно холодно и душно. Зимний свет, проходящий сквозь большие, под потолок окна, неприятно колол глаза. Брэд сидел за партой и уныло водил ручкой по бумаге. На душе было мерзко.
Нет, он мог бы спокойно готовиться сейчас к ответу на экзамене по основам векторной теории вероятностей, потому что материал знал. Мог бы, если бы не занимался так упорно практикой. А практика – то есть очередное видение – говорило, что председатель комиссии будет этим утром в дурном настроении, завалит половину группы, а его, Брэда, тоже будет очень пытаться, потребует информации еще на добрых полтора вопроса (без подготовки!) и в итоге все равно поставит оценку значительно ниже той, которую надо бы. А портить себе табель Брэд не хотел. Это означало показать себя слабым, а следовательно, было опасно. Он вздохнул и написал еще полтора предложения…
…в углу аудитории что-то громко и басовито заурчало, кто-то из учеников вздрогнул. Брэд украдкой бросил туда взгляд: нет, ничего такого. Только сумка какая-то стоит, к трубе прислоненная.
Заурчало снова, и Брэд кивнул своим мыслям: да, это в трубе урчит. Трубы иногда так делают, сколько их не чини. Кажется, там проходит канализа…
Очередное урчание превратилось в сладострастный рев, и из трубы рванул мутный и вонючий поток. Хлестало так, словно бы все отделение телекинетиков решило прочистить канализацию через неестественные для нее отверстия. О том, что так трубы тоже иногда делают, Брэд подумать не успел. Он завороженно следил, как блестящая темно-коричневая струя вырывается из отверстия и летит почему-то как раз на столы экзаменационной комиссии.
«Я ведь этого не предвидел, - подумал он восхищенно. – Даже в самых дальних вероятностях».
Напор скоро иссяк. За столами сидели и медленно обтекали уважаемые и ненавистные преподаватели. Один из них встал и, откашлявшись, произнес что-то о том, что экзамен переносится на завтрашнее утро, сейчас все свободны, идите ко всем чертям, да поскорее.
В группе пророков дураков не держали. Ученики с холодно-отстраненными лицами развернулись и стройными рядами проследовали к дверям. Шаги их были спокойными и четкими, и даже дышали все, кажется, по секундомеру. Выдать их могли разве что злорадно-ликующие глаза, но разворачиваться к преподавателям лицом никто не собирался.
К комнатам жилого крыла группа пророков тоже шла отстраненно и спокойно, еще не решаясь выражать свою радость. Только бурлили под ментальными щитами эмоции, грозя снести всё на своем пути.
Неожиданно группа замерла. Брэд, шедший в середине, не сразу понял, почему, но, глянув через плечо впереди стоящего, увидел.
Навстречу им по коридору медленно и красиво шел Шульдих. Походка его была легка, движения – полны силы и гордости, на лице сияла ярче потолочных ламп невыразимо наглая и самодовольная улыбка. В руке Шульдих небрежно нес огромный, почти с полметра длиной гаечный ключ.
Группа пророков выдохнула в едином порыве чувств. Шульдих каким-то образом улыбнулся еще нахальнее и перехватил ключ поудобнее, шагая вперед с видом супергероя, в очередной раз спасшего мир от какой-то дряни.
«И они еще говорили, что я сделал неправильный выбор, - отчетливо подумал Брэд. – Что мне следовало взять послушного и покладистого телепата слабее меня. Что я совершил ошибку».
«Ха! – Шульдих ухмыльнулся. – Дураки!»
Он прошествовал мимо группы, излучая во все стороны гордость и искреннее наслаждение ситуацией. Брэду вдруг очень захотелось сказать остальным: «Это мой друг. Видите?» Но он промолчал. Все и так знали.
- Ключ спрячь, - хриплым голосом выдохнул вслед Шульдиху один из пророков. Тот небрежно подкинул ключ в руке и сунул его под футболку.

Когда бьют, можно дергаться в разные стороны, чтобы нога или кулак прошли вскользь. Тогда на ребрах останется длинный и черный синяк, но кости будут целы. Если при этом кричать и извиваться, те, кто бьют, будут уверены, что у них все получилось.
Брэд снова изогнулся в попытке уйти от удара, по животу хлестнуло болью. Больно. Больно. Ведь почти же получилось! Он же почти ушел!
- Где остальные? Где твоя команда?
Боятся. Если бы не боялись, не набросились бы все вместе, не избивали бы всей группой. Брэд зло сверкнул глазами: не дождетесь!
Очередной удар хрустнул о ребра…
…но боли почему-то не причинил. Совсем. И та, что уже была в теле, тоже исчезла – как кнопочку нажали, и выключилась. Брэд удивленно посмотрел на противника – нет, тот явно ничего не заметил, так как замахивался для следующего удара. Медленно как замахивался. А веревки, оказывается, совсем непрочные.
Брэд рванулся и, откатившись вбок, вскочил на ноги. Хлестнули по плечам ошарашенные взгляды, а он уже был впереди, и перед его кулаком возникла чужая голова. Они все двигаются так медленно, что можно видеть в зрачках свое отражение. Тощий и длинный подросток с бешеной ухмылкой и злыми глазами. Какое лицо выразительное. А губы у них шевелятся, почти так же медленно шевелятся, как и руки.
- Он же пророк! Не боевик!
- Да дайте кто-нибудь ему по мозгам!
Они не смогли долго уклоняться. Сил не хватило. А Брэду очень хотелось их убить, что-то внутри шипело и рвалось, требуя немедленно устранить угрозу, добить подранков, чтобы в спину не ударили. Но смерть ученика в тренировочном состязании команд на полигоне – не то, что одобрили бы преподаватели. Поэтому Брэд, скрипнув зубами, развернулся и пошел туда, откуда должны были прийти свои.
Он прошел два поворота, когда понял, что его уже несколько минут пытается дозваться по мысленной связи Шульдих. Когда его взяли в плен и избивали, пытаясь допросить, связь не работала: два телепата противника, хотя и слабые, вполне могли перекрывать отчаянные попытки Брэда позвать на помощь. Сейчас ему ничего не мешало.
«…Брэд! Да Брэд же!»
«Я здесь, Шульдих. Я в порядке».
«Брэд, - Шульдих заговорил сбивчиво, виновато, - ты там как? Мы уже сейчас будем! Эти маразматики запустили на полигон не две команды, как обычно, а четыре! И все остальные официально сильнее нас!»
«Ничего. Справимся».
Тут Шульдих вылетел из-за поворота – угловатый, такой же тощий, как Брэд, и отчаянно рыжий. За его спиной маячил Фарфарелло, тащивший за руку Наги.
- Я в порядке, - повторил Брэд, сбрасывая руки попытавшегося его ощупать Шульдиха. – Мне не больно.
- Прости, мы не успели тебя прикрыть, нам ударили во фланг, - Шульдих виновато опустил взгляд.
- Увел группу и обошелся без потерь? Так за что извиняешься? – Брэд пожал плечами.
- Там еще две команды, Брэд, все три группы врагов сильнее нас…
- Две.
- …и причем одна команда с мощным пирокинетиком, нам чуть ядерный взрыв не устроили… что?
- Две группы врагов сильнее нас, - уточнил Брэд.
Фарфарелло, уже смотавшийся за пару поворотов, подтверждающе кивнул и одобрительно залыбился.
- Ты что, их всех вынес? – Шульдих помотал головой. – Ну ты крут, Брэд.
Брэд усмехнулся и поймал в голове отчетливое видение: места расположения двух оставшихся групп. Картинка тут же ушла по мысленной связи.
- Ну что, пошли? – он улыбнулся, и Фарфарелло ответил ему такой же улыбкой.
И они пошли. Брэд с Фарфарелло шли впереди и были вместе, их движения дополняли друг друга правильно, так, как и было необходимо. Дар работал безупречно, подсказывая почти каждую секунду, куда нужно отступить и куда ударить, а Фарфарелло почти не нужно было поправлять и страховать, он сам словно бы знал, куда его ударят. А Шульдих сзади бил врагов мыслями, и даже Наги иногда мог приложить кого-нибудь о стенку, а Брэд через туман ярости думал слегка ехидно, как им повезло с этим почти беспомощным сейчас семилеткой и во что он раскроется чуть позже, когда уже никто не отнимет.
- Брэд, а ты уверен, что ты пророк, а не берсерк? – Шульдих стоял, привалившись плечом к стене, и деловито пытался вправить себе вывихнутую руку. Получалось не очень. На заднем плане едва шевелилась последняя команда противников. Фарфарелло пнул ближайшего врага, и тот затих.
- Уверен. Ты бы еще спросил, не телепат ли я, - Брэд подошел и быстрым движением вставил кость обратно в сустав. Шульдих взвыл. – Я ведь могу передавать картинки по мысленной связи.
- Но ты дрался совсем как Фарфарелло!
- Не, - Фарфарелло мотнул головой и ухмыльнулся. – Круче.
И показал Брэду большой палец.
- Это не берсеркерство, - проговорил Наги. – Это боевой транс. Я про такое в книжке читал.
- И много понял? – фыркнул Шульдих.
- Уж побольше, чем понял бы ты! – Наги поднял на Шульдиха насмешливый взгляд. – Книжка-то на японском была!
Брэд улыбнулся и пошел к выходу. Он не видел будущего, но знал, что им поставят высший балл. Просто потому, что остальные команды своими ногами с полигона не выйдут.

Шульдих устало свалился на подушку, закинув руки за голову. Кроуфорд наконец-то заснул спокойно, не порываясь больше утонуть в очередном кошмаре. Можно было наконец-то отдохнуть.
- Я собой горжусь, - сообщил он потолку. – Я – очень хороший телепат.
А кто попробует поспорить – Шульдих зевнул – пусть сначала повторит. Какая разница, что в щитах Кроуфорда с первых дней их совместной работы оставлен персональный черный ход для него? Вы попробуйте вот так, одним движением изменить ход сна! «Искусство войны, - лениво подумал телепат. – Одно точечное воздействие – и вражеские планы летят ко всем чертям, битву с блеском выигрывает сторона, которая в ней раньше и не участвовала, а банальный кошмар превращается в веселый хоровод вокруг елочки… новогодний почти…» Он снова зевнул, закапываясь поглубже в одеяло. «А в свою комнату я не пойду. У меня имеется железная отмазка: я устал, ведя битву за чьи-то мозги против всего Розенкройц. Так что этой ночью я сплю здесь».

Кроуфорд проснулся довольно поздно, и вместе с солнечными лучами ему в глаза ринулись ночные картины. Пророки всегда запоминают сны. Часто это мешает, спутывает истинные видения и бред скособоченного сознания паранорма, но факт остается фактом – пророк, проснувшись, всегда помнит, что видел во сне сегодня ночью.
Потому и лежал сейчас в постели один отдельно взятый пророк, пытаясь подавить смех.
- Шульдих, ты зараза, - нежно произнес Кроуфорд, пропуская между пальцами нахально разметавшиеся по его подушке рыжие волосы.
- М-м-м, - телепат улыбнулся во сне, повернулся на бок и сцапал Круфорда за руку.
- И вот почему у всех телепаты как телепаты, а у меня – личный кот с двойной порцией наглости и обостренным воображением? – вздохнул Кроуфорд. – Многочлен, канализация…
- Мгм, - не просыпаясь, согласился Шульдих. Кроуфорд снова погладил растрепанную рыжую гриву и встал с постели. Ведь если он пролежит здесь еще немного, Шульдих непременно проснется.