Продолжение с начинающимся триллером и элементами экшена

[daisyo]

Название: Целитель
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: повседневность, психология, юмор
Персонажи: Люк Скайуокер, Дарт Вейдер
Рейтинг: РG
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: масштабное АУ и продиктованный им ООС. Все причины, по которым ситуация пошла развиваться именно так, а не иначе, будут раскрыты.
Дискламер: Звездные Войны принадлежат Лукасу! Но чем мы хуже Диснея?..

Послушать, что шепчет пустыня
Увидеть точку на горизонте
Разглядеть очертания спидера

Почувствовать скорую бурю в песках

Спидер Люк почувствовал, когда тот еще не показался из-за горизонта: пробежала слабая дрожь по воздуху, пустыня коснулась лица жарким ветерком, предупреждая. Будут гости. В этом районе редко ездят просто так, всё либо к Целителю, либо от него.
Люк покачал головой. Неудачное время, чтобы встретить еще одного пациента. Слишком много хлопот со старым, слишком методично приходится обрабатывать его тело, чтобы полностью восстановить функции выращенных заново внутренних органов. Впрочем, может быть, с гостем удастся разобраться быстро?
Он отошел от последнего влаговыпаривателя и неспешно зашагал туда, где за горизонтом нарастал неслышный уху гул. Лишний раз поправил маску и капюшон, убеждаясь, что даже прядь волос не торчит наружу. Встал возле дверей и замер, вслушиваясь в пустыню и чувствуя, как утренний ветер колышет полы тяжелых одежд.
В спидере оказался только один разумный, и нездоровья в нем не ощущалось. Зато лицо казалось странно знакомым, словно бы Люк когда-то бесконечно давно уже видел его. Седые волосы, ясные светлые глаза, слишком бледная для Татуина кожа…
- Люк?! – ошарашенно произнес человек, и его голос наконец-то вызвал из памяти нужный образ.
- Бен, не произноси то, чего не следует произносить. В пустыне слышит каждая дюна, а говорит каждая песчинка.
- Не ожидал увидеть тебя здесь, - незваный гость, похоже, немного справился с удивлением. Люк досадливо поморщился под маской. Одно дело Фетт, знакомый с детства и надежный, как мандалорский тяжелый повторитель. Ему можно позволить называть себя по имени, с ним можно поговорить о прошлой жизни. А старик-сосед, так и не ставший своим за почти полтора десятка лет жизни в пустыне и, к тому же, довольно давно улетевший непонятно куда… нет, это совсем другое.
- Как ты узнал меня?
- Весь Татуин говорит о Целителе, - Бен легко выбрался из спидера, подошел ближе.
- Ты назвал меня по имени. Этого весь Татуин не знает.
- Я заглянул к твоим родичам и не увидел тебя, - объяснил Бен. – Это меня удивило. Разумеется, я решил поискать.
- Никто из знающих мое имя не сказал бы тебе, где найти Скайуокера, - резко ответил Люк.
- Я прикинул, когда на Татуине появился Целитель, - Бен лукаво сощурился, - и решил проверить. Как видишь, я угадал.
Люк задумчиво прикусил губу. Пустыня привычно пела на границе сознания, подсказывая: не правда, но и не ложь. И он, кажется, даже понял, о чем умалчивает Бен. Если вспомнить их с пациентом последний – как раз между почками и толстым кишечником – разговор, получается, что в Силе каждый одаренный ощущается по-разному. Значит, Бен тоже может чувствовать дыхание пустыни. Занятно. Впрочем, это не его тайна.
- Как же получилось, что ты теперь носишь эту одежду? – Бен неопределенно повел рукой.
- Долгая история, - вздохнул Люк. Отвязаться от Бена, похоже, не выйдет, а наврать… зачем, если он уже общался с дядей и тетей? – Знаешь, вскоре после того, как ты уехал, мы с дядей отправились в Анкорхэд по делам. Ну, и поломались в каньоне. Спидер я бы починил за пару часов, но дядя сильно разбился, и я боялся не довезти его до больницы… Тогда это и произошло в первый раз.
- Но не в последний.
Люк фыркнул под маской.
- Да уж понятное дело! Через пару недель случилось так, что к нам в гости завалился один знакомый наемник. Его неудачно подстрелили, надо было отлежаться. А я, раз уж выдался случай, решил выяснить, смогу ли повторить. Ну а он, когда глаза на место впучил, заявил, что такие способности надо либо не применять совсем, либо прятать, как джавы – воду. И что за меня на Татуине перессорится половина банд, а вторая под шумок захватит дядю с тетей и будет шантажировать, чтобы лечил только тех, на кого укажут. Ну, мы вместе посидели, подумали…
- Так и получился Целитель, - закончил Бен.
Люк кивнул. Улыбнулся под маской ласково, одними губами:
- Но ты ведь не станешь рассказывать об этом? Целитель – это легенда. Его послали солнца, он закрывает раны повязками из песка и ветра, он лечит людей днем, а тварей пустыни – ночью. Пусть и остается легендой.
- Разумеется, я сохраню твою тайну, Люк, - уверенно ответил Бен. – Я рад, что ты выбрал такой путь. Это достойное и благородное решение.
Люк насмешливо прищурился. С его точки зрения, благородства здесь было немного, да и дядя с тетей в свое время не одобрили. Смирились – да, но и только. А Бену, значит, понравилось? Ну-ну…
- Кстати, не утолишь мое любопытство? – снова заговорил Бен. – То, что у Ларсов теперь трое детей…
- Да, - кивнул Люк. – Только не проси объяснить, как я этого добился. Сам не понял. И, Бен, если тебе не нужна помощь Целителя, лучше уезжай. Не стоит оставаться здесь надолго.
- Тебе грозит опасность? – насторожился Бен.
- Мне? О, Братья, нет!
- Ну да. Если я правильно понял слухи, за тебя будет мстить половина Татуина.
- Нет, - Люк усмехнулся краями губ. – Это вряд ли. Зато половина Татуина, случись что, пойдет отбивать меня у похитителей. А вот если не удастся – тогда можно будет думать и о мести. Так что опасности нет, не думай. Просто здесь остаются только те, кому нужна помощь Целителя. В тебе я нездоровья не чувствую.
Бен серьезно кивнул, залез обратно в спидер. Обернулся, посмотрел в визоры маски.
- И всё же, Люк, я очень рад, что ты сделал такой выбор. Я горжусь тобой.
Растревоженный полетом спидера песок уже улегся обратно, а Люк все еще смотрел вслед удаляющейся черной точке. Гордится? Может быть. Но кто дал ему, чужаку, право гордиться Люком? Особенно если вслушаться, как шепчет на ухо ветер пустыни. Не ложь. Не правда. Бен рад встретиться с племянником соседей, он действительно горд и даже растроган, но вот так ли доволен его решением, как хочет показать?
Люк встряхнул головой, избавляясь от лишних мыслей, и поспешил в дом. У него, в конце концов, нет времени бездельничать. Пациента нужно как можно скорее довести до автономного состояния, а то он от скуки точно что-нибудь натворит.

В который раз за последний месяц подходя к дверям в особо защищенную палату, Люк озабоченно нахмурился. Что-то было не так. Нет, ничего действительно дурного не случилось, он почувствовал бы. Произошло… да, какое-то изменение. Неопасное напрямую, но неясное и оттого настораживающее.
Только сегодня окончательно улеглась смутная тревога, вызванная прилетом Бена на прошлой неделе – и вот снова что-то стряслось. Люк вздохнул и, незаметно нашарив в складках одежды небольшой бластер, открыл дверь. Моргнул под маской – нет, не мерещится.
Пациент, слегка покачиваясь, стоял рядом с койкой и, похоже, решал сложную задачу: как пройти три шага до противоположной стены и не свалиться. Из угла за ним с неподдельным интересом наблюдал меддроид.
Что ж, этого следовало ожидать. Если из кое-кого только вчера выдернули последний катетер, окончательно отвязав от медицинской аппаратуры, логично, что этот счастливец попытается воспользоваться случаем. Но, хатт, нужно же и головой думать!
- И что тут за безобразие? – Люк шагнул вперед, осторожно подтолкнул пациента, усаживая его обратно. Тот со вздохом подчинился.
- Задрало лежать.
- Верю. Но ты мне скажи, - Люк действительно не понимал, - как ты протезы-то прикрутил? Они же в соседней подсобке лежали! Ты при всем желании не мог до нее доползти!
- Это всё Сила, - усмехнулся пациент. – Ты недооцениваешь ее мощь. Я несколько лет носил эти протезы, они пропитались моей энергией. Несложно нащупать их даже за стеной. Нашел, подцепил, притащил.
- Сквозь закрытую дверь?
- Я и не такое взламывал, - пациент махнул металлической рукой. – Знаешь, отсутствие всех конечностей невероятно стимулирует совершенствоваться в телекинезе. Особенно в области мелкой моторики.
- И подсоединил тоже Силой? – Люк прикинул, как бы предотвратить подобное поведение в будущем. Пока идей не было.
- Нет, уболтал дроида.
- НК! – возмутился Люк. – Как ты мог?
- Объяснение: этот мешок с мясом заверил, что функционирующие протезы необходимы ему для покушения на вас, хозяин! – радостно ответил НК. – Я не мог не помочь ему в выполнении такой сложной миссии!
- Он тебе наврал!
- Печальный комментарий: о, какое горе! – дроид блеснул оптическими сенсорами. – Замечание про себя: но я всегда могу сделать вид, что наивно поверил его словам.
- Вот поэтому я и не пошел наружу, - проворчал пациент.
- А по-моему, потому, что тебя пока шатает даже без ветра, - Люк присел на край койки. – Пойми, у тебя еще половина тканей в теле слишком слабые, нежные, как у новорожденного. Они не выдержат серьезной нагрузки. Тебе их недели две укреплять. Сидеть, поворачиваться с боку на бок, осторожно вставать. Помнишь, как легкие восстанавливались? Сначала даже поверхностное дыхание тяжело давалось, а теперь ты и говоришь нормально, и смеяться можешь. С остальным телом тоже так будет, надо просто не спешить.
- Все доктора одинаковы, - сделал вывод пациент. – Мой прошлый лечащий врач тоже стремился заставить меня жить в постели. У него не получилось.
- Все равно ведь придется, - пожал плечами Люк. – То, что тебе хочется выйти наружу, – естественное чувство после тяжелой болезни. Но пока нельзя. Не усложняй мне работу.
- Но я уже могу встать.
- Да, только тебя качает, у тебя одышка и боли в костях и мышцах, - Люк повел рукой вдоль тела пациента. – Не надо так над собой издеваться. Лучше подумай о том, что скоро тебе предстоит первое за столько времени оральное кормление.
Того перспектива явно не вдохновляла. В чем-то Люк своего пациента понимал: специальные смеси для питания после длительной голодовки – редкостная гадость. Да и при восстановлении нормальной перистальтики кишечника неприятные ощущения не просто возможны, а неизбежны.
- Скучно, - мрачно произнес пациент. Люк кивнул. К такого рода жалобам он привык.
- Все свои датапады ты уже прочитал. Могу дать базу по анатомии, инструкцию по техобслуживанию скайхоппера Т-16 или сборник татуинского фольклора. Или расскажи мне что-нибудь, только без имен.
Последнее, если честно, Люка привлекало больше всего. Пациент иногда порывался выдать ему какую-нибудь страшную имперскую тайну – периода этак войн клонов, если Люк ничего не путал. Рассказывал он увлекательно, правда, то и дело упоминал что-нибудь, из чего можно было определить: пациент сам там был и всё видел. А Люк все еще не хотел знать, кого лечит.
- Без имен? – пациент хмыкнул. – Ну, давным-давно, в далекой-далекой галактике один джедай прилетел на одну планету…

Татуин – опасная земля. Ветер здесь пахнет жаром, пески поют обещанием нелегкой гибели. Любой житель пустыни трижды подумает, прежде чем пускаться в путь даже днем. А уж ночью… зайди речь о жизни и смерти – и то большинство предпочтет пересидеть, дождаться двойного рассвета, когда лучи Братьев загонят обратно в пески стылую незримую жуть. Немногие ездят по Татуину ночами. Еще меньше разумных делают это регулярно – и большая их часть рано или поздно находит конец в песках. А уж разъезжать по пустыне после заката только ради удовольствия… На такое из всех жителей планеты способен только Целитель.
Люк лучше многих знал об опасности ночных прогулок. Благосклонность ли пустыни тому виной или просто случайность – но он, в отличие от подавляющего большинства татуинцев, мог видеть тех, чье существование наложило запрет на езду по темноте. Легкие, не колышущиеся на ветру размытые силуэты. Скользнет к тебе один, дотронется полупрозрачной рукой – и останется на песке еще одно тело без ран и увечий. Без жизни. Твари пустыни не оставляют выживших.
Да, Люк своими глазами видел, отчего нельзя путешествовать по Татуину после заката, но удержаться не мог. Пустыня пела в его ушах, манила в темноту, как перед сном притягивает взгляд тот ночник, что не светит. Пустыня звала, и отказать ей Люк не мог. А твари? Они не быстрее хорошего спидера, и, если их видишь, увернуться от встречи нетрудно.
Из-за ночных прогулок слухи о Целителе наливались мерзлой жутью. Говорили, что днем он лечит людей, а ночью – тварей пустыни, что он собирает трехлунный свет и натирает им ладони перед исцелением. Люк улыбался под маской и радовался, что легенда становится еще более живой и выпуклой. И надеялся, что никто никогда не узнает: на самом деле он шатается ночами по пескам, чтобы сбросить наконец маску и хоть на пару часов побыть не загадочным Целителем, пустынной сказкой, а Люком Скайуокером. Которому вообще-то пятнадцать лет и которого иногда непреодолимо тянет на приключения.
Воздух пел вокруг потрепанного спидера, рвался крыльями за спиной. Маску Люк отцепил, и теперь она болталась, едва придерживаемая шарфом. Ветер трепал волосы, звездный свет впивался в зрачки, и Люку казалось, что его глаза тоже мерцают еле заметным голубым сиянием.
Он заложил вираж, по крутой дуге огибая дурное место – так, чтобы пролететь по самому его краю, услышать на границе сознания тоскливый безнадежный шепот, зовущий подойти и коснуться песка. Сильнее вдавил педаль, увеличивая скорость: за спидером неслись, стелясь над самой землей, две полупрозрачные фигуры. За Люком нередко увязывались твари, и он любил уходить от них, то почти позволяя догнать себя, то отрываясь на предельной скорости. В профильных источниках такое поведение называлось адреналиновой наркоманией, но Люку на это было плевать. Игра с тварями была опасной и приносила наслаждение – значит, ей стоило заниматься.
Но сейчас пора было возвращаться домой. Там беспокойный пациент, уже начавший вставать с кровати – и неважно, что ему еще нельзя! – там требуется молчаливое присутствие Целителя. А то будет, как в прошлый раз, когда эта полупротезированная конструкция доковыляла до общей гостевой зоны и удовлетворенно встретила Люка, сидя на диване в приемной. Хорошо еще, других пациентов в то время не было…
Заложив несколько петель на высокой скорости, чтобы сбросить хвост – подводить к дому тварей Люк не любил – спидер стремительно рванулся к небольшому строению посреди пустыни. Когда темное здание замаячило на горизонте, Люк с сожалением нацепил маску обратно на лицо. Подтянул крепления, набросил на голову шарф, пряча волосы. Недоуменно нахмурился, вслушиваясь в дыхание пустыни. Кто-то живой рядом с домом?
Подлетев поближе, Люк закатил глаза. Разумеется. Этого следовало ожидать. На пару часов отвлекся, чтобы погонять по ночному Татуину – и пациент уже выполз на свежий воздух! Ну да, Люк же ему говорил, что наружу выходить нельзя, чтобы не познать на собственной шкуре всю прелесть солнечных ожогов четвертой степени. Вот этот вечный двигатель и полез ночью! Потому что до датапада с татуинским фольклором так и не добрался и не в курсе, кто тут появляется после заката…
- Вставай и пошли в дом, - мрачно сказал Люк вместо приветствия.
- Солнца нет, обгореть мне не грозит, - пожал плечами пациент. Он сидел на камне у входа, запрокинув голову и глядя на звезды. Обостренное восприятие Люка ловило отголоски наслаждения от порывов холодного ночного ветра, проходящего по лицу.
- Ты не знаешь, какие твари бродят здесь по темноте, - отрезал Люк. – Пара таких висели у меня на хвосте и могут появиться тут. Быстро в дом.
Пациент вздохнул и послушно начал вставать: медленно, очень осторожно, опираясь о стену и явно страхуя непослушные еще мышцы этой своей Силой. Люк настороженно оскалился под маской: пустыня предупреждающе запела, ветер мазнул по одеждам ледяными когтями.
- Ну вот, дождались.
Из-за бархана вынырнула размытая полупрозрачная фигура, пахнущая смертью.
- Ни хатта себе фауна, - негромко произнес пациент. Он странно напружинился, замерев возле стены, и, похоже, совершенно не собирался заходить в безопасный дом.
- Внутрь! – рявкнул Люк.
- От призраков Силы стены не защитят, - отмахнулся пациент.
Он протянул руку к твари – кажется, тоже их видел – и сделал странное движение, словно бы толкнул воздух вперед. Люку показалось, что на бархан рухнуло небо, прицельно ударив по твари всей своей силой. Песня песков торжествующе взвилась, ветер застонал, наполненный чужой яростью и удовлетворением. Люка шатнуло, он вцепился в дверь, чтобы устоять на ногах.
Локальный шторм занял всего секунду. В следующий миг рядом с барханом уже не виднелся полупрозрачный силуэт. Пустыня подсказала Люку, что тварь, похоже, размазало по окрестностям мономолекулярным слоем.
- Интересные у вас тут места, - протянул пациент. Сейчас он совершенно не казался слабым и едва вставшим на ноги. Песчаный ветер вился вокруг него, ласкался к коже, послушный, готовый в любой момент прийти на помощь. Люк потрясенно смотрел на завораживающее зрелище. Он мог звать пустыню, мог соединиться с ней – но это всегда занимало некоторое время, да и подобной мощью Целитель похвастаться не мог. А такое… до увиденного сегодня уровня ему явно еще расти и расти. Впервые Люк подумал, что, возможно, ему все же стоит поучиться этой непонятной Силе.
- Они не заходят в дом, - облизнув губы, произнес он. – Пошли. Нечего торчать посреди пустыни, как памятник главкому.
Пациент отчего-то хмыкнул, но подчинился.

Разумеется, заснуть Люку этой ночью не удалось. Несколько тварей, взбудораженных сольным выступлением его пациента, бродили вплотную к периметру, чуть ли не заглядывая в окна. Сам пациент сидел в приемной, периодически хищно посматривал в сторону двери и прочими способами демонстрировал, что он хоть сейчас готов выйти наружу и показать всей татуинской фауне истинную мощь Силы. Люк совершенно не собирался этого допускать. Ему на сегодня безрассудных поступков хватило. Поэтому Люк сидел на диване рядом с пациентом и выспрашивал, что еще могут одаренные. Из рассказа получалось, что некий необходимый минимум способны освоить все, невзирая на специализацию. Значит, поднять, например, ампулу из-под лекарства может даже никогда не занимавшийся этим Целитель?
Ближе к рассвету сон все же сморил его, и, проснувшись, Люк понял, что беспардонно уткнулся носом в стык живой плоти и металлических деталей на руке пациента. Дернулся, в панике ощупывая маску: не слетела ли, не перекосилась, открывая лицо?
- Да не смотрел я, не смотрел, - добродушно усмехнулся пациент. Люк судорожно надвинул поглубже шарф, пряча под него выбившиеся-таки светлые пряди.
- Тебе, между прочим, надо спать!
- Я прекрасно отдохнул. Не беспокойся. До твоего вмешательства я спал исключительно сидя, и всё было в порядке.
- Извращенец, - поставил диагноз Люк. – Ничего, теперь ты будешь делать это лежа и не менее восьми часов в сутки.
- Зачем столько-то?
- Чтобы организм успевал полноценно восстановиться. Учти, я буду очень недоволен, если ты спустишь все мои усилия сарлакку в яму только из-за собственной непоседливости.
- Не спущу, - серьезно ответил пациент. Провел протезом вдоль груди. – Я вообще не надеялся на подобный результат. Было бы глупо его испортить.
Люк с сожалением коснулся металлического сустава.
- Я не знаю, как отрастить тебе конечности. Даже не представляю, с чего начать, не было раньше похожих случаев. Думал уже, хотел рассчитать, пока ты восстанавливаешься… Не получается. А если лезть напрямую, то мне, кажется, не хватит даже сил пустыни.
- Мелочи, - отмахнулся пациент. – Во многих случаях протезы даже удобнее.
- Я найду способ, - упрямо сказал Люк. – Может, через несколько лет, но найду. Ты просто подожди.
Он вздохнул, несколькими движениями размял затекшую после сна шею.
- Понимаешь, я могу восстановить то, что исчезло не полностью. Могу создать утерянный орган из пары долей. Даже отдельной группы клеток хватит! Наверное. Но в конечностях слишком много всего, обрубка недостаточно… как бы это объяснить? В остатке плечевой кости нет памяти о том, какими должны быть фаланги пальцев. Или есть, но так глубоко, что я не могу ее почувствовать.
- А если тебе принесут мою руку, это поможет?
- А у тебя есть? – озадаченно переспросил Люк.
- Одна вроде лежала в музее истории Джеонозиса, - пациент нахмурился, вспоминая. – Правая.
- И какого хатта ты ее там оставил? – поразился Люк. – Забрать с собой и пришить в голову не пришло?
- Некогда было, - пожал плечами пациент. – Тогда началась война, меня вытащили при эвакуации. Никому не было дела до того, чьи там фрагменты по углам валяются. А о том, что ее в музей поместили, я узнал уже лет через пять.
- А она мумифицированная или заспиртованная? – невольно заинтересовался Люк. – В первом случае шанс еще есть, хоть и мизерный, во втором даже пытаться не буду.
- Понятия не имею. Я ее отдельно от себя вообще не видел.
- Ну, пусть притащат, - решил Люк. – Гарантии дать не могу, но, может, как образец использовать удастся. Но это не срочно, ближайший месяц тебе активные вмешательства противопоказаны. Будешь лежать и восстанавливаться. Витаминные коктейли пить.
- Гадость, - блаженно сказал пациент. Люк кивнул про себя: ну да, вкусовые рецепторы ведь тоже вернули свои функции. Можно теперь смаковать все оттенки той дряни, которую производители выдают за последнее достижение перорального питания. – Кстати, твою базу по анатомии я дочитал.
- Могу выдать сборник фольклора, - вздохнул Люк. – По-хорошему, с него надо было начинать. Хоть знал бы сейчас, почему на Татуине нельзя гулять по ночам.
- Ничего, - пациент хищно оскалился. – Я с такими тварями обращаться умею.
Люк покосился на него из-под маски, прикусил губу, но все-таки проговорил:
- Научишь?
- Не проблема, - судя по дыханию пустыни, Люк наконец-то сделал что-то, чего от него ждали. – Оклемаюсь только сначала. Пока что меня и правда от ветра шатает.