ЗФБ-основная: Да пребудете вы в Свете: Отродье Света + Абсолют

[daisyo]

Цикл: Да пребудете вы в Свете
Название: Отродье Света
Автор: ДайСё
Бета: Altra Realta
Размер: мини, 1813 слов
Эпоха: Войны клонов
Персонажи: Палпатин, Энакин Скайуокер, ОМП, сакура
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Палпатин отправляет своего нового ученика штурмовать Храм джедаев.
Предупреждения: АУ, ООС, расчлененка, смерть второстепенного персонажа, элементы командного укура.

Берем джедайский кодекс, возводим в абсолют...

Палпатин сидел в кабинете и глядел на город. По жилам все еще гулял боевой азарт, заставляя пальцы чуть подрагивать, а губы – растягиваться в удовлетворенной улыбке. Что поделать, давно ему не выпадало настоящих сражений, когда либо ты, либо тебя. Наверное, со смерти учителя, да пребудет он в Силе. А теперь… пусть трех магистров он и смел первыми же ударами, воспользовавшись секундным ступором, но с Винду пришлось повозиться. При этом даже не вышло остаться невредимым, вот уж удивительно. Нужно, пожалуй, больше тренироваться. Ничего, теперь остатки Ордена возненавидят его со всем пылом побежденных и непременно начнут посылать своих мстителей. Отдан Приказ 66, и уже загорелись в Силе на грани сознания первые смерти одаренных. Отправился на штурм Ордена Энакин, нет – Дарт Вейдер, его будущий лучший ученик. Еще немного – и громаду Храма, последние дни пылавшую в Силе и вовсе нестерпимым Светом, затопят боль, ужас и смерть.
Разумеется, погибнут не все. Выживут многие магистры: у клонов просто не хватит искусства убить их внезапно. Уцелеет часть рыцарей Храма, ведь здание огромно, а заблокировать каждый потайной выход не удастся и всему 501-му легиону. Да и молодое поколение, скорее всего, избежит печальной судьбы: Энакин упоминал, что Совет предусмотрел прискорбный исход своей попытки переворота и заранее отправил юнлингов и часть падаванов во Внешнее Кольцо. Про какую планету он там говорил… Бендомир, кажется? Стоит разыскать их позже. А сейчас, признаться, даже к лучшему, что юные одаренные выведены из-под удара. Они пластичнее взрослых, им не нужно ломать и калечить разум, достаточно мягкого воспитательного воздействия. А попадись те же падаваны Энакину… Молодые джедаята полны дурной лихости и жажды побед, они не бросят оружие от одного вида страшного ситха. Скорее уж кинутся на врага, пылая праведным Светом. А Энакин сейчас на грани падения, может и сорваться. И откуда потом брать новые кадры? Одаренные на дороге не валяются, а Правило Бэйна в условиях возрождающейся Империи – не лучший выбор…
Минуты сливались в часы, но Храм что-то не торопился заволакиваться дымом и вспышками смертей. Палпатин недовольно нахмурился и потянулся к Силе. Прощупать искомое почти не выходило: Свет ощущался монолитной глыбой, неделимой и не распадающейся на ауры отдельных разумных. Кажется, где-то внутри выделялся чуть более темным пятном его ученик. Подозрительно слабо выделялся, кстати. Он там что, скоропостижно вернулся к Свету? Палпатин прислушался к неясной тревоге и решительно поднялся из кресла. Стоит проконтролировать. Энакин был его лучшим творением за последние годы. Того, кого столько времени подводил к смене Стороны, в ком взращивал Тьму любовно и бережно, не хочется терять из-за неудачного стечения обстоятельств.
От здания Сената до Храма лететь недалеко, даже на крупном спидере с десятком Алых гвардейцев. Первый же взгляд на массивное здание заставил Палпатина досадливо поджать губы: оцепления не было. Энакин ведь не настолько некомпетентен, чтобы гнать легион парадным строем по центральной лестнице? Или финальная смена Стороны все-таки слишком повлияла на его разум?
- Свяжитесь с коммандером Рексом, капитан. Запросите информацию.
- Уже сделано, господин канцлер. Ответа нет.
Палпатин неопределенно хмыкнул и начал подниматься по ступеням. Ситуацию следовало прояснить. Может быть, ловушка? На него? Но тогда Энакин наверняка попался первым, сколь бы печально это ни звучало.
За распахнутыми дверями тянулись пустынные коридоры. Шаги Алых гулко раздавались за спиной. Здесь Свет был повсюду, слепил до фантомной боли в глазах, до головокружения. Привычно удерживая бесстрастное выражение лица, Палпатин вслушивался в пропитывающую Храм Силу. Нет, ничего не разглядеть. Немного выделяется ученик, и то скорее за счет контраста. Кажется, не двигается. Выжидает? Или и в самом деле угодил в западню?
Свет оплетал широкими мягкими лентами, льнул к Силе и бережно обволакивал ее. Свет шептал на ухо что-то безмятежное и доброе о прекрасном мирном будущем, о тепле и покое, убаюкивал и утешал. Палпатин чуть дрогнул губами в пренебрежительной усмешке. В прошлый раз, когда он посещал Храм, Силой фонило раза в три меньше. Они что, всем Орденом медитировали на «нет эмоций – есть покой»? Нет, добропорядочным ситхам присоединяться к подобному невместно.
«Всё будет хорошо, - шелестело между стенами. – Всё уже хорошо. Беды и невзгоды остались позади. Не смущай свой разум метаниями, верни ненужные чувства Силе и вздохни с облегчением».
Да что же это такое? Палпатин с раздражением распустил кольца собственной Силы, отгораживаясь стеной Тьмы. Дурманящий шепот отступил почти мгновенно, позволив уловить слабый сладкий аромат. По стене коридора ползла, цепляясь за неровности облицовки, тонкая ветвь, покрытая белыми цветами.
Внезапное беспокойство заставило обернуться. Алые стояли шагах в пяти у него за спиной, странно замерев. Сила их медленно раскрывалась в медитации, сливалась с храмовым фоном. Невесомый побег с двумя цветами спускался со стены совсем рядом с ними, едва не касаясь плеча первого гвардейца.
Тьма ударила кольцом, прокатилась по коридору гневным океанским валом. Алые резко вздрогнули, вскинули световые пики. Желтый клинок смахнул на пол цветущую ветвь.
- Любопытно, - Палпатин коснулся побега Силой и передернулся от отвращения: растение смердело Светом, как гранд-магистр во время медитации. – Вон отсюда. Вы слишком светлые для этого места.
Дожидаться второго приказа Алые не стали: рванули назад к выходу. Задержался только капитан, протянул Палпатину добытую из-под плаща дыхательную маску.
- Запах, - лаконично объяснил он. Палпатин благосклонно кивнул. Скорее всего, основное влияние идет на силовом уровне, но защита лишней не будет. Кто знает, не испускают ли милые розовато-белые цветочки какие-нибудь интересные феромоны? Возможность не отвлекаться на блокировку воздействия может выиграть ему несколько минут, а неясное беспокойство подсказывало Палпатину, что время-то как раз и поджимает.
Два побега, расползшиеся по коридору, оказались лишь предвестниками грядущего буйства жизни. Уже во втором зале – широком, с тремя рядами колонн и сводчатым потолком – растение раскинулось во всю мощь. Сильные, густо облепленные белым маревом ветви тянулись по стенам, распускались на полу охапками кустов. Тяжелый сладкий аромат пробивался даже через маску, оставлял металлический привкус на языке и ноющую боль в висках. Палпатин скривился, спешно воздвигая новый барьер из Тьмы между собой и кружащим по помещению Светом. До чего же нужно было довести несчастное растение, чтобы оно так воняло? Это ведь не специфический мутант, обработанный Агрокорпусом. Классическая… да, набуанская сакура, характерные цветы и ветви, лишенные листьев. Помнится, растет одна такая в Ордене. Энакин рассказывал, что на нее часто медитируют юнлинги, не нашедшие себе учителя и вынужденные отправиться в Агрокорпус. Домедитировались, что ли?
Вход в следующий зал занавешивала многослойная сеть из свисающих побегов. Часть из них сплелась в изогнутый лианоподобный ствол и опиралась на пол, вгрызлась в плиты тонкими корнями. На секунду Палпатину показалось, что под темной корой виднеется не только полированный камень, но и белый пластик брони. Цветы, облепившие дверной проем, слишком притягивали взгляд, на них хотелось смотреть и смотреть, медленно растворяясь в окружающей гармонии. Палпатин вытащил из рукава световой меч, наконец-то покинувший тайник в кабинете, и рубанул перед собой, прорезая путь.
Энакин нашелся с противоположной стороны входа. Сидел на полу, опершись о стену плечом и безвольно запрокинув голову. Многочисленные безлистные ветви ползли по его телу, три тонких побега прижались к щекам. Энакин смотрел в сторону. Там, у широкой, в два обхвата колонны замер в позе для медитации незнакомый Палпатину джедай-наутоланин. Руки его, сложенные на коленях, густо оплела покрытая цветами сеть. В нескольких местах, где лепестки смыкались чуть реже, просвечивали сквозь белое марево лишенные кожи пальцы. Еще одна ветвь обвила сразу два головных отростка, и из-под ее колец капля за каплей сочилась зеленоватая жидкость. На глазах Палпатина побег, свесившийся на плечи наутоланина, слегка шевельнулся, и от туники джедая отвалился широкий клок изъеденной одежды, обнажив грудь и часть живота. Кожи там уже не осталось, от мышц висело на обнажившихся ребрах несколько обрывков. Через истончившуюся до прозрачности брюшину было видно, как пульсируют желудок и верхняя петля кишечника. Ветвь, оплетшая руки наутоланина, чуть дернулась и дотронулась кончиком до открытой раны. От прикосновения и без того изъеденные ткани разошлись, и через открывшийся разрыв вывалились наружу внутренности.
На вырвавшийся почти непроизвольно всплеск ярости и омерзения джедай чуть вздрогнул и повернул голову. На лице его, спокойном и безмятежном, мелькнула на миг тревога. В следующую же секунду взгляд наутоланина снова потерял осмысленность. Такое же благостное умиротворение застыло в глазах протянувшего руку к джедаю Энакина, Сила его едва ощущалась в заполнившем Храм Свете.
Молния вышла просто замечательная: темно-синяя, мощная и насыщенная. К темным техникам непонятная светлая тварь оказалась неустойчива, белые цветы сгорели за пару мгновений. Наутоланин тяжело вздрогнул, не приходя в сознание, и вздохнул в последний раз. Досталось и ученику: выгнуло дугой, так и не стерев с лица спокойное блаженство. Соседние ветви, лишившиеся цветов, вздрогнули и начали очень медленно отползать от источника враждебной энергии. На них Палпатин пока не обращал внимания: силовое воздействие надежно отсекала защита, да и маска частично фильтровала посторонние примеси в воздухе. А вот ученик… м-да.
Измененная чужими медитациями сакура льнула к жертве нежными лепестками. Там, где сгорели под напором молний розовато-белые цветы, обнажились глубокие, сочащиеся сукровицей раны. Манящее Светом и покоем растение слизывало кожу и слой за слоем снимало мышцы. Под покровом пышных лепестков приникали к телу тонкие веточки, прорастали сквозь плоть и одежду. Энакина спас табард, лежащий на плечах и спускающийся почти до середины бедра. Палпатин смутно припоминал: ученик хвастался, что отрабатывал на некоторых частях своего гардероба приемы силовой ковки, делая и без того плотную кожу едва ли не прочнее клоновых доспехов. Слабые молодые побеги не возжелали пробивать грубый материал и оплели руки, защищенные только крепкой тканью, и ноги повыше сапог. Несколько ветвей обвили плечи и нырнули в вырез туники, уходя под ключицы. Когда Палпатин вырвал эти отростки, на губах Энакина выступила кровь.
Политику неуместно ругаться хаттами, а Лорду линии Бэйна – ситхами, поэтому Палпатин, отдирая от ученика фрагменты древовидной твари, вспомнил все народное творчество Внешнего Кольца. Обгоревшие побеги не желали отпускать добычу и часто отходили вместе с лохмотьями изъеденной кожи, клочьями мышц. Один, нашедший слабину в боковом шве табарда, пророс между ребрами и уходил неизвестно насколько глубоко, его пришлось оставить в теле, предварительно как следует обработав молниями. Еще несколько источили правую ногу не хуже дорогого чандрилланского сыра, ее наверняка придется ампутировать. Впрочем, Энакину к протезам не привыкать. Заодно, может быть, научится не лезть в заведомо опасные места без разведки. Хотя кого он обманывает. На грани Падения трудно здраво оценивать обстановку.
Ученика пришлось накачивать Силой несколько минут, подхлестывая угасающую жизнь, а после – волочь телекинезом через весь пройденный путь. Сакура, казалось, разрослась за это недолгое время еще гуще, тянулась к ним кончиками ветвей. Иногда Палпатин смахивал ее мечом, подстегивая ожесточенную ярость видом тлеющих от жара клинка цветов. Последние коридоры, еще не заполненные растительным безумием, он преодолел бегом.
Алых у входа не было. Осмелились сбежать, бросить его с норовящим подохнуть учеником? Нет, знакомый спидер свалился с неба, вывернув из-за соседнего строения. А вслед за ним – шаттл с эмблемами медицинской службы. Все же он неплохо выдрессировал своих людей. Думать умеют.
- В правительственный медцентр, - приказал Палпатин, сгружая рвано дышащего ученика на репульсорную платформу. – Срочно. И, капитан, организуйте оцепление из дроидов. По всем, кто попытается зайти в Храм и особенно выйти из него, стрелять на поражение. И выдайте дроидам огнеметы. Пригодится.
Что ж, одно радовало его в столь отвратительном буйстве Света: если правильно обнародовать такую информацию, против джедаев поднимется волна народного возмущения, сравнимая разве что со штормом где-нибудь на Камино. Вывести подобную мерзость в ойкуменополисе, а после не удержать контроль и быть сожранными своим же творением… Да, в ближайшие годы джедаям не светит симпатия общественности.
И следует прозондировать шансы на успех точечной бомбардировки этого квадрата. Если выдержат опоры соседних зданий, возможно, стоит рискнуть.

Цикл: Да пребудете вы в Свете
Название: Абсолют
Автор: ДайСё
Бета: Altra Realta
Размер: мини, 2466 слов
Эпоха: Восстание
Персонажи: Люк Скайуокер, Мара Джейд, сакура
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Краткое содержание: Люк Скайуокер приходит в заброшенный Храм джедаев.
Предупреждения: АУ, ООС, расчлененка, смерти второстепенных персонажей за кадром, элементы командного укура.

Берем младшего Скайуокера, возводим туда же... ой, не лезет.

Здесь было на удивление тихо. Совсем рядом гудел ойкуменополис, переливался сотнями голосов, заходился гудками транспортных трасс. А на ступенях Храма царило хрупкое безмолвие, будто бы ни один звук не смел переступить незримой границы.
Нет, за пределами самого здания так пусто и спокойно не было. Люку стоило немалого труда проникнуть незамеченным за густую линию дроидного оцепления, обмануть датчики на входе: Империя явно не собиралась оставлять разгромленный Храм без присмотра. Но едва остались за спиной высокие торжественные двери, мир вокруг заполнился безлюдной и строгой тишиной. От этого безмолвия было даже немного неуютно. Может быть, он настолько неправильный и неумелый джедай, что Свет Храма ему неприятен и чужероден? Не хотелось бы.
Странно, но Храм будто бы пощадили прошедшие годы и городские вандалы. Стены оставались чистыми, не испохабленными самопальной росписью на тему победы над джедаями. Только легла кое-где на древний камень густая черная копоть: храм пытались жечь и, похоже, безуспешно. Только висели в паре мест непонятно как уцелевшие плети растений, давно и безнадежно иссохших.
Империи победа далась нелегко. То тут, то там Люк видел останки штурмовой брони, оружия, кое-где белели кости. Один раз, наклонившись, чтобы пройти в занавешенный истлевшими ветвями дверной проем, он неловко зацепил локтем сползшее по стене тело в доспехах. От нечаянного толчка слетел и ударился о каменные плиты шлем, закружился по инерции, постукивая перекатывающимся внутри черепом.
Первого джедая Люк увидел только через четыре широких зала. Рыцарь в светлых, кофейного оттенка одеждах когда-то опустился на пол, бессильно привалившись спиной к обвитой сухими растениями стене, да так и не встал за прошедшие двадцать лет. Скелет его, гладкий и облизанный временем, будто потоками песчаной бури, устало опустил руки в широких рукавах туники. Рядом с правой ладонью лежал световой меч. Люк осторожно поднял его и положил на колени рыцарю.
Тел клонов в этом зале не было. Наверное, джедай отбивался там, у входа, а после, тяжело раненный, отступил, но добраться до лазарета не смог. Впрочем, это все равно не помогло бы ему. Люк сильно сомневался, что ситхи пощадили бы беспомощных.
Шаги отдавались под высокими потолками негромким эхом. Люк уходил всё дальше и дальше в Храм, порой нарочно заставляя себя не смотреть на следы древней битвы. Позже ситхи поплатятся за разоренный Орден, за убитых рыцарей и мастеров. Непременно поплатятся. Но сейчас Люк смог бы только стискивать зубы в бессильном гневе и вряд ли доставил бы неудобство хоть одному ситху, попадись тот случайно на пути. Для того, чтобы отомстить – за отца, за Бена, за уничтоженный Храм – нужно стать настоящим джедаем, а не самоучкой из Альянса. Люк помнил: Бен говорил ему, что джедаев почти не осталось. Но в Храме могла сохраниться информация. Справочники, учебные пособия… да хоть бы и самоучитель из серии «Пока мастер занят».
Он старался не смотреть, но иногда сцены давно прошедшего боя сами находили его. Очередная дверь уводила не в широкий зал, а в маленькую келью, чем-то неуловимо напоминающую комнатки явинской базы, – и там лежал на узкой раскладной койке скелет, укрытый ажурным темным одеялом. Очередной коридор уводил за поворот – и в нише у высокого стрельчатого окна виднелись еще два скелета, почти рассыпавшиеся на отдельные кости и скрепленные только тканью коричневых одежд.
Они даже не успели понять, что их предали. Даже не успели взяться за оружие.
Люк уходил глубже и глубже, спускаясь по лестницам и широким пандусам. Отчего-то ему представлялось, что помещения для учеников находятся там. Как на Татуине прячут в основание дома детскую: защитить, уберечь от бури, солнечного жара и злых помыслов.
Он оказался прав.
Это была, наверное, оранжерея. Или сад. Наверное, сад, раз под открытым небом: потолок раскрывался широким проемом, и сверху лился дневной свет. По центру разросшегося без ухода газона раскинуло ветви старое мертвое дерево. Кора его потемнела от времени, последние листья давно осыпались и шелестели теперь сухими скорлупками где-то по коридорам Храма. А внизу, у торчащих из земли корней, виднелись новые скелеты. Совсем маленькие и хрупкие, с тонкими костями.
Люк до боли сжал кулаки, борясь с затопившим сознание гневом. Они даже не успели выйти из медитации. Так и умерли, не отвлекаясь на посторонних ситхов. А нападавшие, разумеется, и не подумали пощадить детей.
Нет, нельзя, нельзя так злиться. Бен говорил, что ярость ведет на Темную Сторону. А Люк не хотел быть ситхом. Не хотел так сильно, как никогда раньше.
Успокоиться вышло до блаженного облегчения просто. Воздух Храма еще хранил Силу тысяч и тысяч джедаев, наполнявших свой дом Светом и умиротворением, и охотно откликнулся на желание одного неопытного самоучки. У Люка еще ни разу не получалось медитировать так глубоко, ощущать Силу так полно и восхитительно. Наверное, он по-настоящему и не медитировал никогда. Так, пробовал понемногу.
Сила плыла через сад, смывая гнев и горечь. Сила шептала на ухо слова утешения. Смерти нет, глупый мальчик, ее не существует. Все просто растворяются, исчезают в круговороте Света. Ты тоже растворишься однажды. Будет прохладно и спокойно, будут родные голоса рядом. Встретишь и погибших при штурме детей, ведь смерти нет, помнишь? И отца встретишь…
Из медитации его вырвала резкая боль. Люк мотнул головой, тяжело и неохотно выныривая в реальность. Напротив него угадывалось, чуть расплываясь, чье-то лицо. Зеленые глаза и длинные рыжие волосы. Красиво. А вокруг – снова каменные стены. Он вернулся из сада в соседний зал? Зачем?
Рывком вернулся слух, и умиротворенная тишина взорвалась сердитым криком.
- …дурок, хаттов хвост в маринаде, криффова отрыжка, нахрена ты туда полез?!
- Ты что? – Люк моргнул, фокусируя взгляд. – Зачем ты меня вытащила? У меня только-только начало получаться…
- Получаться? – незнакомая девушка, удерживающая его за плечи, прямо задохнулась от ярости. – Ну смотри, кретин, что у тебя получилось!
И коротким рывком развернула его лицом к выходу в сад.
Сначала Люк не осознал, что она хочет сказать. Сила текла все так же спокойно и умиротворенно, разве что ощущалась более полно. Еще одна хлесткая пощечина обожгла щеку, и Люк увидел.
Мощные раскидистые ветви старого дерева покрылись легчайшим белым маревом. Цветы распускались и на отдельных ветвях, заплетших ближайшую стену. Один такой появился прямо на глазах, выпустил крошечный шарик бутона и развернул нежные лепестки. В воздухе плыл еще совсем слабый сладкий аромат, от которого слегка кружилась голова.
- Ее же больше года усыпляли, - со злой обреченностью сказала девушка за его спиной. Тонкие сильные пальцы сжали ладонь Люка, заставив вздрогнуть. Хатт, он ведь не собирался возвращаться в сад. Когда он успел шагнуть вперед?
- Это она здесь всех?.. – предположение звучало глупо, в духе голонетных страшилок, которые рассказывали соседские ребята на Татуине. Откровенно глупо. Так не могло быть.
А ведь он не увидел в помещениях ни одного тела с прорехами от бластера на плаще. Ни одного, корчащегося в агонии от тяжелой раны. Ни одного, разметанного на ошметки гранатой.
Что-то легко коснулось волос. Люк поднял голову и увидел, как покрывается маленькими белыми бутонами свисающий с потолка побег.
- Драпаем, придурок! – рявкнула девушка и рванула его за руку.
Цветы распускались быстро и неотвратимо, будто дул по коридорам ровный горячий ветер. Сладость в воздухе становилась всё сильнее, и Люк до крови кусал губы, чтобы не чувствовать, как проникает в легкие дурманящий запах. Девушка сжимала его ладонь так крепко, будто ее пальцы были тисками для обработки металла, и идущая от кисти вверх боль непривычным образом помогала сосредоточиться. Не вслушиваться в светлую и спокойную Силу, не вникать в оттенки аромата, не смотреть, как падает и рассыпается отдельными костями задетый на бегу скелет у стены.
Они остановились только у входа, там, где стены были покрыты вместо сухой сети ветвей гарью и копотью.
- Что это за дрянь? – Люк тяжело дышал, перед глазами все подрагивало.
- Тебе что, прямо сейчас рассказать все двадцать лет предыстории? – фыркнула девушка. Потянула его дальше, вывела наружу.
- Что, всего двадцать? – Люк с облегчением опустился на ступени Храма. По идее, надо было поскорее скрыться, уйти от возможной слежки, но сил просто не было. – Эта штука кажется жутко старой.
- Я понятия не имею, сколько времени она там росла, - девушка передернула плечами и села рядом. – Те, кто выжил, говорят, что всегда. А это понятие растяжимое.
- Это ситхи создали? – Люк и сам слышал сомнение в своем голосе. От дерева слишком маняще тянуло миром и покоем.
- Да хатта с два, - девушка махнула рукой. – Джедаи. Воины добра и Света. Домедитировались, придурки.
- Но зачем?!
Девушка вздохнула, устроилась поудобнее.
- Да как обычно: это не мы, оно само. Росла она там, сакура эта. Большая, красивая. Под ней многие любили медитировать. А джедаи во время медитации, если у них что-то плохое случилось, сбрасывают в Силу отрицательные эмоции. Вот дерево и подъедало. Долго. Не один век, скорее всего. И стремление к покою и умиротворению тоже впитывало, без этого у джедаев ни одна медитация не обходится. Ну и в один прекрасный день предельно допустимая концентрация была превышена, и жахнуло.
- И дерево переродилось… в это.
Девушка брезгливо дернула щекой.
- Тогда война была, многие медитировали, хотели душевную гармонию найти. А потом, перед самой попыткой переворота, мелких джедаят выслали в Агрокорпус. О, Сила, не смотри на меня такими ошалелыми глазами, я не буду объяснять тебе, что это такое. Сам в голонете посмотришь. Или на Бендомир слетай, они до сих пор там сидят, только вывеску поменяли.
Люк кивнул. Он только что узнал, что в Ордене джедаев были какие-то структурные подразделения. А часть из них, похоже, существует и сейчас.
- Мелкие решили, что их высылают навсегда и им никогда не стать джедаями, - продолжила девушка. – Ну и поперли всей группой прощаться с любимым деревом. Результат ты видел.
- Оно их сожрало, - Люк моргнул, прогоняя из памяти видение громадного дерева, окруженного детскими скелетами. Теперь, вспоминая, он понимал: часть корней, вылезшая из-под земли, прорастала через тела насквозь.
- Ну, они реально достигли своего Света, - пожала плечами девушка. – Растворились в Силе. И больно им не было, эта дрянь какие-то анестетики вырабатывает в нектаре. Вон, тебя рука тоже не беспокоит, верно?
- Еще как, - проворчал Люк. В ладони, за которую его тащили к выходу, стучала тупая и тяжелая боль, пальцы почти не шевелились.
- Нет, эту я тебе сломала, пока в себя приводила, - отмахнулась девушка. – Другая.
Повинуясь ее словам, Люк перевел взгляд на левую кисть. На тыльной стороне, над костяшками, кожа была будто содрана широкой полосой. Нет, не содрана – слизана. Виднелись обнаженные мышцы, слабо сочилась кровь. А боли и правда не было. Совсем. Только небольшое чувство натяжения, когда кулак сжимаешь.
- Совсем оголодала, - констатировала девушка.
Люк представил себе, как древнее дерево выпускает новые молодые побеги, покрытые листьями, и нежно касается плеч и голов сидящих в медитации детей – так же, как задело его руку в том безумном забеге. Как неторопливо, сантиметр за сантиметром растворяет кожу, заживо свежуя жертву. Затем – мышцы. Вываливаются из разъедаемых жгучим нектаром тел внутренности, к которым тоже приникают белые цветы. И все это – без шанса погибнуть от болевого шока. Нет, нет. Они должны были умереть раньше. От потери крови. Если такой цветок вскроет артерию, разумный не проживет и пяти минут.
- Бери больше, - невесело усмехнулась девушка. – Эта светлая дрянь не только лепестками жрет. Может и веточку в кишки запустить.
Люк сглотнул. Неожиданно отчетливо вспомнился самый первый встретившийся ему джедай. Тот, что сидел возле увитой высохшими растениями стены. Рядом с телом переплетенных побегов было особенно много.
- Как же они… - в горле пересохло, Люк облизнул губы и продолжил: - Почему они не почувствовали угрозы?
- А ты-то что ощутил, когда вошел? – девушка дернула уголком рта. – Свет. Покой и гармонию. На джедаев это действует в разы сильнее, чем на нас с тобой. Вроде как им сам мир говорит: всё хорошо, опасности больше нет, война закончилась, а ситха расчленили и закопали. Вот и обрадовались светлые. Не поняли, что надо сопротивляться.
Не поняли. Тот, на койке в келье, даже не проснулся. Наверное, он увидел хороший сон, когда это началось. А его, накрытого ажурным одеялом из молодых ветвей, пожирали заживо. Прорастали между ребер побегами, проедали дорогу сквозь легкие или печень, слизывали с костей мышцы. Нет, лучше думать, что какая-нибудь особо голодная ветка сразу проткнула ему сердце. Или забралась в глазницу и вросла в мозг, постепенно превращая его в кашу каплями едкого нектара.
- А что было дальше? – Люк очень не хотел представлять себе, как именно умирали рыцари Ордена, но отчего-то варианты мучительной гибели на любой вкус так и мелькали перед глазами.
- Ну, часть джедаев спаслась, - девушка пожала плечами. – Те, в ком Тьмы побольше, к этой дряни устойчивее. Ты, вон, из самого эпицентра уйти смог, пусть и не без помощи.
- Я светлый!
Девушка фыркнула.
- Был бы светлым – остался бы в саду с сакурой в обнимку. Меня бы отшвырнул и сам к корням бросился. Да расслабься, Тьма не так уж и страшна. Точнее, страшна, если ее довести до абсолюта. Как и Свет. Вон, сакура подтверждает.
Люк сжал губы. Она была абсолютно уверена в том, что говорила. И он действительно мог противостоять воздействию, хоть и не полностью.
- Выжили потемневшие за время войны джедаи, проходившие реабилитацию, - продолжила девушка. – Они потом и рассказали, что случилось. Выжило двое юнлингов: сакура, видимо, была еще непривычная к таким объемам пищи и банально упустила добычу. Но мелкие инстинктивно драпанули вон из Храма, вот старшие и не узнали о беде. Ну а потом эту дрянь пытались гасить ситхи. Получилось не очень: сакура к тому времени большую часть Ордена сожрала и сама уже стала почти гранд-магистр по степени влияния на реальность. Огнеметы действовали только на совсем молодые побеги, на пестициды ей было чхать… Его величество хотел Храм бомбить, но был риск, что обрушится вся правительственная часть ойкуменополиса. Тогда Храм особым ритуалом отделили от окружающего мира. Лишили сакуру доступа к пище. Еще почти год из здания постепенно высасывали Силу, пока это порождение Светлой Стороны не вымоталось окончательно и не заснуло до поры, до времени.
Она посмотрела на него пронзительными зелеными глазами.
- А теперь приперся один оболтус с кучей дурной Силы и начал медитировать где не надо. Хорошо еще я рядом оказалась. Иначе бы сакура не только проснулась, но и обожралась.
- Я хотел сведения про обучение одаренных найти, - пробормотал Люк. Наверное, ему не должно было быть дела до проблем имперцев. Они же враги, слуги режима. Только в горле комом стояло что-то гадкое и горькое, будто бы один побег все-таки уцепился незаметно за его воротник и теперь, пробившись под кожу, неспешно разъедает гортань.
- В Инквизиторий бы обратился, там есть, - буркнула девушка. – Исправляй теперь, что натворил. У тебя Силы до хатта, заново напитать ритуальный круг хватит.
- А ситхи? И я, вообще-то, джедай, - Люк резко вспомнил, что на Корусанте он нелегально, а в розыскном списке занимает почетную одиннадцатую строку.
- Да какой из тебя джедай, оболтус неученый, - махнула рукой девушка. – Нет, ты, конечно, можешь отказаться… Только учти: на Корусанте сейчас из темных одаренных – его величество, двое инквизиторов да мы с тобой. Остальные где-то по галактике шатаются. И вчетвером круг меньше чем за неделю не Силой не наполнить. А сакура… чувствуешь, как быстро она оживает?
Люк чувствовал. Даже сейчас, на свежем воздухе, ощущался еле заметный сладкий аромат. И зов. Слабый, еще почти незаметный. Просто где-то в глубине сознания словно бы само рождается желание заглянуть в Храм. Ведь там хорошо, тихо и спокойно.
- Хатт знает, с какого расстояния она сможет заманивать одаренных, - девушка говорила с деланной невозмутимостью, но настороженный взгляд выдавал ее истинные чувства. – Но я бы не стала ждать, пока город придется эвакуировать. Знаешь, в ойкуменополисах с этим столько мороки…
Если учитывать густонаселенность Корусанта – наверное, она не очень-то и преувеличивает. Люк тяжело сглотнул.
- Я… я помогу. Раз уж я это разбудил. Ты мне подскажешь, что надо делать?
Девушка чему-то усмехнулась.
- Конечно.
Вокруг Храма, источающего невесомый аромат цветов, торопливо сжималось кольцо дроидного оцепления.