Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Ежик в туманеАвтор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Фандом: ой, их там много... Кеншин и Писмейкер точно есть.
Жанр: приключения с бредовым оттенком
Персонажи: Шинсенгуми и мимокрокодилы
Рейтинг: PG-13
Размер: а фиг знает, ибо не закончено!
Размещение: ну, если надо...
Предупреждение: глобальный ООС всего сущего. Кроссовер и десфик, ибо "в общем, все умерли" (хэппи-энд по-японски). Сайто Хаджиме! и это самое страшное...0_о'
Дискламер: Шинсенгуми - неотъемлемая и значимая часть истории Японии. Претендуем только на "восхищаться издали"
Да, они все ООСные... а сами бы попробовали в таких условиях остаться IC!
последствия диагноза "Шинсец головного мозга"
У ёжика иголки, как острые штыки,
На ёжика наехать поищите идиота,
Хорошо, что ёжики – мирные зверьки,
А то пришлось бы ёжиков стрелять из пулемёта!.. (с)
В один, возможно, прекрасный день, в одном городе умер один человек.
Человека звали Фуджита Горо, и все эмоции, что он испытал по этому поводу, можно было выразить одним коротким «Наконец-то». Ну, или в крайнем случае, «Давно пора».
Однако через какое-то время Фуджита Горо смог гораздо более эмоционально высказаться по поводу собственного состояния.
Он был образованным человеком. Читал книги и посещал храмы… иногда. И твёрдо знал одну весьма важную вещь…
- После смерти положено уйти на перерождение, - проворчал Фуджита. – А не болтаться здесь, подобно загулявшему путнику в болоте… или ещё чему похлеще.
Он ещё раз огляделся. Обступивший его серо-сиреневый туман и не думал исчезать. Изредка в нём что-то двигалось, скользили чьи-то тени. На перерождение это не было похоже ни капельки.
Фуджита несколько неуверенно пнул туман. Тот не провалился под движением, увлекая человека в интереснейшее путешествие строго вниз, что уже не могло не радовать.
- Вот у христиан есть концепция рая и ада, - сказал сам себе Фуджита. – Но я не христианин никаким боком. Какого же тогда, спрашивается, демона меня закинуло к ним в гости?
Вопрос остался без ответа. Фуджита задумчиво потянулся почесать лысину… не нашёл. С зарождающимся интересом ощупал лицо, осмотрел руки. Одежду. Телу явно было не больше двадцати пяти, а скорее всего и меньше. Домашняя одежда с какой-то стати превратилась в форму Шинсенгуми.
- Может, это такое перерождение? – вопросил он в пространство. – Бракованное. Из Фуджиты Горо – в Сайто Хаджиме…
Пространство не отвечало. Фуджита ещё раз оценил своё состояние. Скорее всего, всё-таки действительно какое-то перерождение. Тело – не его, одежда – не его, мечи – не его… всё от Сайто Хаджиме. От самого Фуджиты – только личность. Хотя ей тоже было положено исчезнуть.
- Ну ладно, буду Сайто Хаджиме, - пожал плечами Фуджита. – В конце концов, это мы уже пробовали.
Захотелось выпить и кого-нибудь прирезать. Видимо, свежепринятое, но ещё не проявившееся толком перерождение пыталось самоутвердиться. Фуджита… нет, всё-таки Сайто Хаджиме передёрнул плечами и зашагал туда, где в тумане чувствовалось хоть какое-то движение.
Шагалось достаточно легко, но скучно. Через какое-то время Сайто остановился и сел подумать. Думалось с напрягом: местность слабо располагала к логическому её осмыслению.
Мимо него иногда проходили люди. Люди как люди, только туман немного размазывал их силуэты. Неожиданно Сайто увидел, как какой-то немолодой человек замер и растворился в воздухе, превратившись прямо на глазах в клок тумана.
«Интересно, - подумал Сайто. – Может, тоже попробовать?»
Растворялось ему как-то с напрягом. Не получалось, и всё. То мысли глупые в голову лезут, то в животе забурчит, то нос зачешется. «Непорядочное какое перерождение, - неодобрительно подумал он. И, вздохнув, добавил: - Хотя чего ещё ждать от Сайто Хаджиме. Он той ещё сволочью был… - И закончил более оптимистично: - И есть. И будет!»
Внезапно он ощутил чей-то взгляд и резко обернулся. Странное ощущение, уже начавшее охватывать его тело, пропало.
- Привет тебе, путник, - немного грустно произнёс стоявший у него за спиной монах. – Прости, что помешал твоему перерождению.
- Значит, я ещё не уже? – немного удивился Сайто.
- Не уже, - согласился монах. – Только полностью растворившись, уходят на перерождение. И не всем открыт этот путь… Многие годами скитаются здесь, искупая грехи.
- Каким образом искупая? – заинтересовался Сайто.
- Годами и столетиями одиночества и скуки, - ответил монах. – Только мыслю я - что-то непродуманно в этой реальности. Иначе не было бы тут так людно.
- Так я только тебя и встретил, какое там людно, - растерялся Сайто.
- Для осуждённого на вечное одиночество это уже неплохо, - улыбнулся монах. – А ты, наверное, великий праведник.
Сайто слегка офигел.
- У тебя уже почти получилось раствориться… Ты бы легко ушёл, если бы я не помешал тебе.
- А ты-то откуда знаешь, получилось ли? – ещё более растерянно спросил Сайто.
- Так у тебя уже ноги растворились, - охотно просветил его монах.
Сайто посмотрел на собственные колени. Те выглядели вполне материально и злостно саботировать несущие функции не собирались. «Нет уж, - подумал Сайто. – Мне и так неплохо. А то буду я, как гайдзинские привидения – верхняя половина есть, а вместо нижней туман болтается». Сайто припомнил всё немногое, что слышал о гайдзинских привидениях и решительно раздумал перерождаться. Он себя праведником отнюдь не считал и справедливо полагал, что раствориться полностью ему не удастся. А существовать в виде половины себя ему не хотелось.
- А сам-то что не растворился? – спросил он, поднимаясь. – Ты же монах.
- Великий я грешник, - потупился монах. – Не стеснялся я ни бранного слова, ни радостей жизни… А сейчас даже кончик носа растворить не получается. Увы. И за это мне особая кара – ходить по сему печальному пространству и объяснять заблудшим грешникам, в чем их наказание, а случайным праведникам – где их спасение…
- А смысл?
- Ну… - замялся монах. – Многие грешные и непорядочные души не понимают, что происходящее с ними суть наказание… - И печально потупился.
Простившись с монахом, Сайто долго шёл в каком-то направлении. Здесь не было ни дня, ни ночи, ни даже будильника завалящего, и отмерять время было сложно. Может быть, он шёл несколько минут, а может, и несколько лет. Пару раз находил людные места, но на него никто особенно не обращал внимания. Иногда просто не видели, иногда безразлично скользили взглядом, игнорируя. Один раз встретил соседа – тот его не узнал. «Странно, - подумал Сайто, - он старик. Года на два младше меня. Но я сейчас молод, а он всё так же стар… Правду сказал монах, что-то непродуманно в этой реальности».
Один раз на Сайто попытались напасть: какое-то размазанное в тумане создание, отсвечивающее белёсым отливом и напоминающее несвежего осьминога в унаги-соусе. Сайто к нападению отнёсся философски: ну, напали, ну, зарезал… тьфу, гадость какая, абсолютно же не сочетается. Получи ногой в морду! Или это была задница?..
А ещё через несколько часов? дней? лет? блуждания он услышал… нет, это не был шум большой компании. Такие уже попадались Сайто, и галдели они даже больше, но как-то грустно-обречённо. А справа определённо тянуло дружеским молчанием, дурацкими шуточками и даже еле слышным треском костра. «Это уже интереснее», - подумал Сайто и решительно повернул.
«Странно, - пронеслось в его голове чуть позднее, - я же всё-таки не был христианином. Я совершенно точно не был христианином: я бы это запомнил! И уж тем более я не был праведным христианином… Тогда какого же демона я попал в рай?»
На клубах тумана сидело с десяток человек. Они сгрудились вокруг ещё одного клочка тумана, видимо, символизирующего костёр. Тот со своей ролью вполне справлялся: даже был немного оранжевым, слегка грел и чуть-чуть потрескивал. Кто-то оживлённо беседовал, кто-то поворачивал над импровизированным костром что-то условно съедобное, кто-то старательно водил по клинку куском точильного камня. Сайто поглубже вдохнул и шагнул вперёд.
- Явился наконец, - хмыкнул Хиджиката, пряча точильный камень. Протёр катану куском ткани. – Где ж ты шлялся столько времени?
- Так получилось, - ответил Сайто.
- Сайто-сан! – Окита радостно взвился с клуба тумана. – Наконец-то! Давайте поиграем!
- Поиграем? – оторопело произнёс Сайто.
- Ну да, - кивнул Окита. – В кто-кого-зарежет. А то тут скучно!
Загробному миру удалось то, что не получилось когда-то у всей Японии: Сайто удивлённо выпучил глаза.
- Хочешь? – Харада протянул ему какую-то штуку, больше всего напоминавшую жареный клочок тумана. Наверное, это он и был.
- Наверное… - Сайто оторопело взял. – А что с этим делают?
- Едят. Правда, толку всё равно никакого… Но хоть сам процесс.
Сайто откусил. На вкус было ни на что не похоже. Скорее невкусно.
- А вы все здесь? – спросил он, пытаясь утрясти в голове многочисленные мысли.
- Если ты помнишь, даже в самые плохие времена Шинсен был всё-таки побольше, - хмыкнул Хиджиката. - Кто-то сумел сразу уйти на перерождение, кого-то отпустили потом… кто-то ушёл сам. Кого-то просто съели.
- Съели? – Сайто потряс головой. Этот мир решительно не желал укладываться в привычные рамки.
- Ну да, - пояснил Кондо. – Не получивший посмертного имени беззащитен перед теми, кто крадётся во мраке.
Пафосная фраза прозвучала как-то буднично.
- Да ты не волнуйся, - добавил Хиджиката. – Тебя-то небось по всем правилам похоронили скорбящие родственники.
- Я отказался от посмертного имени, - ответил Сайто. – Мне и прижизненных хватило. Всех пяти. Или шести?
- Чего вы так смотрите, это же Сайто! – хмыкнул Харада.
Посидели. Помолчали. Вопрос, все ли здесь собрались, нагнал на Шинсен тоску, и Сайто видел это.
- Вы что, ждали только меня, чтобы уйти на перерождение? – спросил он, нарушая тишину.
- Уйти? – чуть поднял бровь Хиджиката. – Ну-ну. Попробуй раствориться. Давай-давай, прямо сейчас.
Сайто честно попробовал. Получилось ещё хуже, чем в прошлый раз. Точнее, не получилось вовсе: видимо, мешали любопытные взгляды.
- Вот видишь, - Хиджиката в сердцах стукнул кулаком по туману, - не переродиться нам. Те праведники хреновы, кто сумел сразу, те смогли… а нам – никуда.
- Это наказание?
- Нифига. Иначе хоть обидно бы не было… Ты понимаешь, - Хиджиката ещё раз приложил туман кулаком, - эти…
- …гады! – дополнил Окита.
- …наши потомки…
- …чтоб у них все мозги атрофировались!
- …в смысле, те, что в мире живых…
- …а зря! Давно пора бы подохнуть.
- …нас помнят! – закончил Хиджиката. – И считают героями, чтоб их! Книги пишут. Фильмы снимают. Памятники ставят, причём о понятии «портретное сходство» они явно забыли. Да я в такой позе трёх минут бы не просидел! Не говоря о том, что я б в неё и не сел.
- Ну и что? – не понял Сайто.
- Мы не можем переродиться, пока нас помнят, - хмуро ответил Хиджиката. – Полтора века уже не можем.
- Полтора века?..
- Ну, чуть поменьше.
- А как вы время-то считаете? – Сайто отогнал ненужные эмоции.
- Единственное преимущество. Приходить в мир живых и смотреть на что-то связанное с нами. Пьесы, например. Про кого-то другого не получается, приходится наслаждаться манией величия. Очень часто, кстати, к гайдзинам попадаем. Ничего не понятно, но поют красиво.
- А дерутся хреново! – проворчал Харада.
- Вот так и сидим, - закончил Хиджиката.
- Зря ты Ито перерождаться отправил, - укоризненно сказал ему Кондо. – Да ещё и по кусочкам. Сидел бы тут тоже, мучился… да и развлечение бы было.
- Отправил? – заинтересовался Сайто. – Говорили же – невозможно!
- Это давно было, - проворчал Хиджиката. – Нас тогда ещё не так активно помнили. А я сдуру да со всей ярости…
- Расчленил, - мечтательно улыбнулся Окита. – Эх, весело было!
- Так вас сейчас можно убить или как? – совсем запутался Сайто.
Харада хмыкнул. Лениво вытащил из-за пояса вакидзаси, воткнул в живот. Повертел. Вычертил корявый иероглиф «макото». Вытащил обратно.
- Ясно, - кивнул Сайто.
- Я сам не понял, как у меня получилось с Ито, - вздохнул Хиджиката. – Зря, конечно. Его-то тоже помнят. Посидел бы тут.
- Ты просто слишком сильно его ненавидел, Тоши, - отозвался Кондо.
- А это у всех так? – спросил Сайто. – В смысле, убить нельзя. Или только у Харады? Сбылась мечта – можно делать сэппуку сколько влезет?
- Да ты сам проверь, - предложил Харада.
- Не буду, - твёрдо решил Сайто. – Мне и тут неплохо.
- Так что можно сколько угодно играть в кто-кого-зарежет и не бояться, что зарежешь на самом деле! – радостно закончил Окита.
- Послушай… - Сайто наконец понял, что было не так и заставляло неуверенно трепыхаться чутье. – Ты же был на пару локтей выше, на много лет старше… и рожа у тебя не была такая умилительная!
- Какой был, такой и был, - фыркнул Окита. – А сейчас – какой есть. На себя посмотри. Где твоё хаори?
Сайто послушно посмотрел – и увидел, что уже привычное хаори заменила темно-синяя форма в гайдзинском стиле, а потом поперхнулся штукой, которую, оказывается, курил. «Тьфу, ну и гадость!», - подумал Сайто.
- Нас помнят очень разными, - объяснил Кондо. – Ты, видимо, запомнился и службой в полиции. Окита выглядит лет на пятнадцать в лучшем случае. Характер у него, кстати, тем хуже, чем больше глаза. Ямадзаки вообще невозможно с первого взгляда увидеть. Запомнился на свою голову службой в разведке. – Человек, сидящий ближе всех к костру, поднял голову и улыбнулся. Сайто с усилием вгляделся и всё-таки узнал его лицо. – Это ещё ладно, - вздохнул Кондо. – Ты бы видел, что у Тоши иногда вместо рожи прорезается…
- Сами когда-то обозвали демоном Шинсенгуми, - хмыкнул Хиджиката. – Вот так и запомнили.
- Так что ты тоже будешь меняться, - закончил Кондо. – Может, только внешне, а может, и характером. Демон его знает.
- Демон не знает, - ехидно отозвался Хиджиката. – Демону пофиг.
- А это кто? – уточнил Сайто, вглядываясь в единственного незнакомого у костра.
- А ваш покорный слуга вообще из Ишин Шиши, - вздохнул тот. – Просто своих не нашёл… Кацуру-сан попробуй отыщи, вот так вот.
Человек был какой-то странный. Со слишком резкими чертами лица, слишком бледный, слишком рыжий… слишком не такой.
- Он вообще-то не совсем настоящий, - объяснил Кондо. – Его нарисовали.
- То есть как?
- Так и нарисовали. В какой-то манге про наше время. Химура Кеншин его зовут. Теоретически, он – хитокири из Ишин Шиши, да еще и самый лучший. В Бакумацу – Баттосаем звали. О нём так много думали, писали и рисовали, что он проявился здесь. Мы сначала изрядно ссорились. До драк доходило. Он нас всех хоть по разу убил…
- Но сам тоже не меньше шести раз умер! – радостно дополнил Окита.
- А потом прижился, - Кондо пожал плечами. – Всё-таки из нашего времени. Почти свой. Да и помнят его точно так же.
- И ты, кстати, готовься, - нехорошо улыбнулся Хиджиката. – Тебя в той манге тоже нарисовали. Так что ты иногда тоже будешь немного нарисованным.
- А это что?! – Сайто, уже начиная всерьёз сомневаться в собственном рассудке, посмотрел на нечто на коленях Окиты. – Ты же не любишь домашних животных!
- Не люблю, - мрачно отозвался Окита. И потыкал пальцем в что-то, похожее на мелкую свинью. Та не менее мрачно цапнула его за палец. – Мне её тоже пририсовали. И это самое страшное.
- Почему?
- Потому что отбивной из неё не выйдет! Я пробовал!
@темы: тварьчество наше, бакумацу, шинсентрава, бред
-
-
13.02.2012 в 14:25Полный шинсец...
рабочий день потерян, но прожит не зря.
-
-
13.02.2012 в 15:21-
-
13.02.2012 в 15:29Eswet, ага, оригиналам такое поведение логично))))
-
-
13.02.2012 в 15:46-
-
13.02.2012 в 16:15-
-
13.02.2012 в 16:17-
-
13.02.2012 в 16:18-
-
13.02.2012 в 16:45"и к тебе придёт шинсец в голубом хаори!"
По-моему, уже пришел. И стучит в дверь...
И чем мне его угощать, если мозг был начисто выеден еще его предшественниками?
-
-
13.02.2012 в 16:49-
-
13.02.2012 в 17:14Вспомнился первый писательский опыт, явление в Бакумацу Хиджыкаты-по-Писмейкеру и рыжего Тэцуноске...
-
-
13.02.2012 в 17:34-
-
13.02.2012 в 17:36А, еще три Сайто: нормальный, укуренный духовидец и ниндзюк.
Говорю же, первый писательский опыт.
-
-
13.02.2012 в 18:02-
-
13.02.2012 в 18:08-
-
13.02.2012 в 21:42-
-
14.02.2012 в 05:09-
-
14.02.2012 в 13:59А товарищу Ито при таком раскладе еще повезло, наверное. Хоть где-то получил относительное подобие хэппи-энда.)
кто-то ушёл сам. Кого-то просто съели.
Люди растворяются в тумане...шинсеновцы поджаривают этот туман на обед..."кого-то съели"... Нехорошие какие-то ассоциации получаются))
-
-
14.02.2012 в 15:20А товарищу Ито при таком раскладе еще повезло, наверное - А то! Товарищ Ито спокойно ушёл на перерождение, получив разве что глубокий стресс. Ну, или исчез напрочь - если Хиджиката убил его между перерождениями, такое тоже возможно.
Люди растворяются в тумане...шинсеновцы поджаривают этот туман на обед..."кого-то съели"... Нехорошие какие-то ассоциации получаются)) - кстати, может быть, так и съели))) На обед туман поджаривают исключительно по привычке - привыкли за жизнь что-то постоянно жрать, вот и жарят. Так то оно им особо не надо)) А самые голодные - те, кто охотится за людьми без посмертных имён... бу!
-
-
14.02.2012 в 15:37Ура! *доволен и счастлив*
Ну, или исчез напрочь - если Хиджиката убил его между перерождениями, такое тоже возможно.
Не-не-не, баба-яга против! Мы Ито-сенсея не только помним, но и, в своем роде, любим. Несмотря на и вопреки)) Так что не надо его "напрочь".
Ну вот, теперь сижу теперь тут и размышляю, кто из шинсеновцев, кроме названных, мог там остаться, а кого "отпустили".))
бу!
Страшно, аж жуть!><
-
-
14.02.2012 в 15:40кто из шинсеновцев, кроме названных, мог там остаться, а кого "отпустили".)) - отпустили менее известных. Те, кто как-то быстрее забылся. Те, кто меньше грешил, смогли уйти на перерождение до того, как их стали прославлять. Одиночки просто не стали искать остальных. Вот так как-то.
-
-
14.02.2012 в 16:05Ну, это понятно. Он свою роль в сюжете уже отыграл и хватит с него, пожалуй)
Автор сказал в морг - значит в морг.Это я так, на всякий пожарный))Те, кто меньше грешил, смогли уйти на перерождение до того, как их стали прославлять.
Учитывая специфику работы, особо безгрешные там вряд ли водились в изобилии.( Эм...Яманами-сан разве что? Хотя его тоже местами знатно идеализировали уже впоследствии.
Как Йода магистр заговорила я что-то-
-
14.02.2012 в 17:55Учитывая специфику работы, особо безгрешные там вряд ли водились в изобилии - это точно. Но про того же Хиджикату говорили, что он был зачат демоном с целью прореживания населения Японии. Это, хм, говорит о масштабах "грехов"...
Яманами-сан разве что? - нет, Яманами тоже задержался. Потому что его тоже помнят хорошо.
Возможно, остались самые упёртые: те, кто не согласился уходить на перерождение. Те, кто потом уже осознанно остался со своими. Те, кто просто перестал стараться раствориться - раньше не получалось, так что уж теперь-то?