Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Краткое исследование сравнительной фонетики боевых кличей народов мира
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор и немного романса
Персонажи: Шульдих/Фудзимия
Рейтинг: R что-то он у нас все выше и выше, этот рейтинг...
Размер: драббл
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: мат. Возможен ООС.
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, комната - какому-то совершенно левому цивилу, плед - ему же. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся,а вот Шульдих - еще как!
Послушать, о чем орут за стенкойАйе совершенно неинтересно, почему пустует именно эта квартира. Ему хватает обещания Шульдиха, что хозяина он не убил, вреда не причинил и вообще подсказал бармену наливать ему всю ночь бесплатно. Хватает обещания и того факта, что кровать здесь большая и удобная, а в шкафу есть нераспакованный комплект постельного белья. Хватает обещания, и кровати, и Шульдиха.
Шульдиха можно посадить на кровать и расстегнуть одежду, а потом и вовсе снять ее. Шульдиха можно погладить по волосам, пропустить между пальцев рыжие пряди, чтобы запрокидывал голову и улыбался от удовольствия. Шульдиха можно поцеловать в подставленную шею, а потом – в губы, и провести пальцами по спине, и по плечам, и снова зарыться в волосы. Айя шалеет от его волос, особенно когда они рассыплются по подушке.
- Не торопись, - шепот в ухо. – Не торопись, ты все успеешь.
Шульдих прогибается под руками, обнимает, стонет, и Айя чувствует грудью бешеный стук его сердца.
- Ну? - спросит он примерно через час.
- Что «ну»? – уточняет Айя.
- Фудзимия! – восклицает Шульдих. – Ты вообще отразил, что последние десять минут я шептал тебе на ухо выдержки из досье на Старейшин?
- Нет, - честно говорит Айя. – Я был занят.
- Мне что, повторить? – патетично вопрошает Шульдих.
- Повтори, - послушно соглашается Айя, раскидываясь на кровати.
Шульдих смотрит на него полсекунды, потом вздыхает и стягивает с кресла пушистый плед.
- Замотайся. Я не Кроуфорд, но предсказываю: если ты продолжишь тут лежать в таком восхитительно неприкрытом виде, я захочу тебя трахнуть, ты будешь не против, потом ты решишь, что Силы Света в твоем лице должны одержать верх над Тьмой, и трахнешь меня. Я тоже буду не против, и в результате завтра мы оба пойдем домой, задумчиво пошевеливая задницами.
Айя какое-то время обдумывает эту перспективу: она не кажется такой уж непривлекательной. Потом вздыхает и набрасывает на себя плед.
- Так вот, - продолжает Шульдих, заворачиваясь в свободный край пледа, - у Старейшин две главных особенности. Первая – они, твари такие, сильные. Офигительно сильные, никто из нас с ними даже рядом не стоит. Поэтому тебя размажут первым же ударом.
- Но? – уточняет Айя.
- Но! Вторая особенность Старейшин – они реально старые. И скорость реакции у них замедленная! Поэтому секунды полторы у тебя будет, а если нападешь внезапно – даже две-три.
- У нас, - поправляет Айя. – Мы все там будем.
Позавчера Оми взломал архивы Критикер. Через неделю им закажут Старейшин.
- У вас, - соглашается Шульдих. – Так вот, тебе надо их удивить! Ошарашить!
- В мировой практике для такого результата используются боевые кличи, - замечает Айя.
- И я про то же, - кивает Шульдих. – Подкрадешься поближе, заорешь погромче… и главное, что-нибудь необычное!
- Такатори, шине?
- Фудзимия, - Шульдих морщится, - тебе не кажется, что этот клич уже несколько устарел? Такатори, насколько мне известно, уже давно напрочь шине. Лучше, например…
Шульдих хмурится, делает очень грозный вид и орет:
- Шаурма! Шаурма горячая!
- Что это значит? – невозмутимо интересуется Айя, вытряхивая из правого уха отголосок боевого клича.
- Это еда такая, - объясняет Шульдих. – Наподобие ваших роллов. Снаружи блин, внутри мясо. Ее продают на улицах в Европе и орут: «Шаурма, шаурма горячая!»
- Шульдих, шине. Я не собираюсь выставлять себя на посмешище.
- Эх. Ну ладно. Тогда открою тебе страшную тайну.
- Хн?
- Ты знаешь, почему Эсцет не суются в Россию?
- Я даже не знаю, что они туда не суются.
- Необразованный ты, - укоризненно произносит Шульдих. – Почти совсем не суются. А почему? А потому, что Старейшины – старые.
Айя не понимает зависимость географических предпочтений Эсцет от возраста их лидеров.
- Они помнят Вторую Мировую, - поясняет Шульдих. – И еще лучше помнят, кто тогда надавал им по задницам, начхав на всю их паранормальность. Это давний страх, очень давний, въевшийся в кровь и кости…
- Ты преувеличиваешь.
- Как всегда. Но если в самый неподходящий момент Старейшины услышат из-за спины русский боевой клич – они как минимум на секунду остолбенеют.
- И откуда же я узнаю эти боевые кличи? – Айя уже знает ответ.
- Конечно, от меня! Мне дедушка рассказывал!
- Хорошо. Говори.
- Ну, например, - Шульдих выпрямляется на постели, окидывает платяной шкаф яростным взором и кричит: - Ура!!
- И что это значит? – повторяет Айя.
- Хм, - Шульдих задумывается. – Что-то вроде «я очень рад тебя видеть, и поэтому я сейчас тебя убью».
- Хороший клич, - одобряет Айя. – Но несколько невнятный. Из курса мировой истории я помню минимум три цивилизации, использующие именно такое смысловое наполнение. Да и звучание несколько смазанное.
- Лады, будет тебе уникально-русское, - соглашается Шульдих. В шкаф снова устремляется испепеляющий взор, и комнату оглашает вопль: - Бля!!
- А это что значит? – Айя все так же невозмутим.
- Ну, - Шульдих задумывается. – Вот если ты кинул катану в вертолет, и она попала – это «ура!». А если кинул, а она не попала – это «бля!».
- Бря, - серьезно повторяет Айя. Ему нравится: коротко, емко, выразительно.
- Уй, - Шульдих пытается съесть плед и не засмеяться в процессе.
- Хн?
- Не «бря», а «бля»!
- А я и говорю – «бря».
- «Бля»!
- Я и говорю – «бря», - повторяет Айя. – Просто с японским акцентом. В нашем языке нет того звука, который стоит в середине этого слова.
- Тогда не подходит, - Шульдих явно проглотил смех, не выпустив его на волю, и теперь тот булькает в него в животе и щекотится пузырьками. – До того, как Старейшины опознают в этом русский боевой клич, они трижды успеют среагировать. Надо тебе подобрать что-нибудь без буквы «л».
Он задумывается, переводя взгляд со шкафа на дверь. Затем делает следующее предложение:
- Пиздец!!
Айя смотрит на него вопросительно.
- Ну, если ты кинул катану в вертолет, и она попала – это «ура!», - переводит Шульдих. – Если кинул, а она не попала – это «бля!». А вот если кинул, она попала, а ты смотришь на падающий вертолет и понимаешь, что он сейчас тоже попадет – вот это «пидзец!».
- Пизудетсу, - повторяет Айя. – Длинно и нечленораздельно. Стоя под падающим вертолетом, такое точно не успеешь выговорить.
- Ох уж этот ваш японский акцент, - вздыхает Шульдих. – Два слога в этом слове. Два, понимаешь?
- А по-моему, четыре. И комбинация согласных неудобная для боевого клича. На один удар не выдохнуть, даже если первый слог кричать еще на разбеге.
- Уговорил, - Шульдих морщится, вспоминая. – А, вот. Специально для тебя. Но он тоже длинный.
На шкаф орут с грозной выразительностью:
- Ёбтвоюмать!!
- А что это значит, я не помню, - признается Шульдих в ответ на взгляд Айи. – Дедушка, кажется, объяснял, но я забыл.
- Йобтвойумать, - старательно произносит Айя. – Это выговорить легче. Думаю, остановимся на этом, хотя «бря» мне нравилось больше.
- Ты, главное, потренируйся как следует, - советует Шульдих. – Чтобы не запнуться. И нападай со спины, чтобы не отсвечивать своей вопиющей нерусскостью.
- Потренируюсь, - соглашается Айя. – Это всё, что ты хотел мне сообщить?
- Ага. А что?
- Под пледом жарко.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор и немного романса
Персонажи: Шульдих/Фудзимия
Рейтинг: R что-то он у нас все выше и выше, этот рейтинг...
Размер: драббл
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: мат. Возможен ООС.
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, комната - какому-то совершенно левому цивилу, плед - ему же. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся,
Послушать, о чем орут за стенкойАйе совершенно неинтересно, почему пустует именно эта квартира. Ему хватает обещания Шульдиха, что хозяина он не убил, вреда не причинил и вообще подсказал бармену наливать ему всю ночь бесплатно. Хватает обещания и того факта, что кровать здесь большая и удобная, а в шкафу есть нераспакованный комплект постельного белья. Хватает обещания, и кровати, и Шульдиха.
Шульдиха можно посадить на кровать и расстегнуть одежду, а потом и вовсе снять ее. Шульдиха можно погладить по волосам, пропустить между пальцев рыжие пряди, чтобы запрокидывал голову и улыбался от удовольствия. Шульдиха можно поцеловать в подставленную шею, а потом – в губы, и провести пальцами по спине, и по плечам, и снова зарыться в волосы. Айя шалеет от его волос, особенно когда они рассыплются по подушке.
- Не торопись, - шепот в ухо. – Не торопись, ты все успеешь.
Шульдих прогибается под руками, обнимает, стонет, и Айя чувствует грудью бешеный стук его сердца.
- Ну? - спросит он примерно через час.
- Что «ну»? – уточняет Айя.
- Фудзимия! – восклицает Шульдих. – Ты вообще отразил, что последние десять минут я шептал тебе на ухо выдержки из досье на Старейшин?
- Нет, - честно говорит Айя. – Я был занят.
- Мне что, повторить? – патетично вопрошает Шульдих.
- Повтори, - послушно соглашается Айя, раскидываясь на кровати.
Шульдих смотрит на него полсекунды, потом вздыхает и стягивает с кресла пушистый плед.
- Замотайся. Я не Кроуфорд, но предсказываю: если ты продолжишь тут лежать в таком восхитительно неприкрытом виде, я захочу тебя трахнуть, ты будешь не против, потом ты решишь, что Силы Света в твоем лице должны одержать верх над Тьмой, и трахнешь меня. Я тоже буду не против, и в результате завтра мы оба пойдем домой, задумчиво пошевеливая задницами.
Айя какое-то время обдумывает эту перспективу: она не кажется такой уж непривлекательной. Потом вздыхает и набрасывает на себя плед.
- Так вот, - продолжает Шульдих, заворачиваясь в свободный край пледа, - у Старейшин две главных особенности. Первая – они, твари такие, сильные. Офигительно сильные, никто из нас с ними даже рядом не стоит. Поэтому тебя размажут первым же ударом.
- Но? – уточняет Айя.
- Но! Вторая особенность Старейшин – они реально старые. И скорость реакции у них замедленная! Поэтому секунды полторы у тебя будет, а если нападешь внезапно – даже две-три.
- У нас, - поправляет Айя. – Мы все там будем.
Позавчера Оми взломал архивы Критикер. Через неделю им закажут Старейшин.
- У вас, - соглашается Шульдих. – Так вот, тебе надо их удивить! Ошарашить!
- В мировой практике для такого результата используются боевые кличи, - замечает Айя.
- И я про то же, - кивает Шульдих. – Подкрадешься поближе, заорешь погромче… и главное, что-нибудь необычное!
- Такатори, шине?
- Фудзимия, - Шульдих морщится, - тебе не кажется, что этот клич уже несколько устарел? Такатори, насколько мне известно, уже давно напрочь шине. Лучше, например…
Шульдих хмурится, делает очень грозный вид и орет:
- Шаурма! Шаурма горячая!
- Что это значит? – невозмутимо интересуется Айя, вытряхивая из правого уха отголосок боевого клича.
- Это еда такая, - объясняет Шульдих. – Наподобие ваших роллов. Снаружи блин, внутри мясо. Ее продают на улицах в Европе и орут: «Шаурма, шаурма горячая!»
- Шульдих, шине. Я не собираюсь выставлять себя на посмешище.
- Эх. Ну ладно. Тогда открою тебе страшную тайну.
- Хн?
- Ты знаешь, почему Эсцет не суются в Россию?
- Я даже не знаю, что они туда не суются.
- Необразованный ты, - укоризненно произносит Шульдих. – Почти совсем не суются. А почему? А потому, что Старейшины – старые.
Айя не понимает зависимость географических предпочтений Эсцет от возраста их лидеров.
- Они помнят Вторую Мировую, - поясняет Шульдих. – И еще лучше помнят, кто тогда надавал им по задницам, начхав на всю их паранормальность. Это давний страх, очень давний, въевшийся в кровь и кости…
- Ты преувеличиваешь.
- Как всегда. Но если в самый неподходящий момент Старейшины услышат из-за спины русский боевой клич – они как минимум на секунду остолбенеют.
- И откуда же я узнаю эти боевые кличи? – Айя уже знает ответ.
- Конечно, от меня! Мне дедушка рассказывал!
- Хорошо. Говори.
- Ну, например, - Шульдих выпрямляется на постели, окидывает платяной шкаф яростным взором и кричит: - Ура!!
- И что это значит? – повторяет Айя.
- Хм, - Шульдих задумывается. – Что-то вроде «я очень рад тебя видеть, и поэтому я сейчас тебя убью».
- Хороший клич, - одобряет Айя. – Но несколько невнятный. Из курса мировой истории я помню минимум три цивилизации, использующие именно такое смысловое наполнение. Да и звучание несколько смазанное.
- Лады, будет тебе уникально-русское, - соглашается Шульдих. В шкаф снова устремляется испепеляющий взор, и комнату оглашает вопль: - Бля!!
- А это что значит? – Айя все так же невозмутим.
- Ну, - Шульдих задумывается. – Вот если ты кинул катану в вертолет, и она попала – это «ура!». А если кинул, а она не попала – это «бля!».
- Бря, - серьезно повторяет Айя. Ему нравится: коротко, емко, выразительно.
- Уй, - Шульдих пытается съесть плед и не засмеяться в процессе.
- Хн?
- Не «бря», а «бля»!
- А я и говорю – «бря».
- «Бля»!
- Я и говорю – «бря», - повторяет Айя. – Просто с японским акцентом. В нашем языке нет того звука, который стоит в середине этого слова.
- Тогда не подходит, - Шульдих явно проглотил смех, не выпустив его на волю, и теперь тот булькает в него в животе и щекотится пузырьками. – До того, как Старейшины опознают в этом русский боевой клич, они трижды успеют среагировать. Надо тебе подобрать что-нибудь без буквы «л».
Он задумывается, переводя взгляд со шкафа на дверь. Затем делает следующее предложение:
- Пиздец!!
Айя смотрит на него вопросительно.
- Ну, если ты кинул катану в вертолет, и она попала – это «ура!», - переводит Шульдих. – Если кинул, а она не попала – это «бля!». А вот если кинул, она попала, а ты смотришь на падающий вертолет и понимаешь, что он сейчас тоже попадет – вот это «пидзец!».
- Пизудетсу, - повторяет Айя. – Длинно и нечленораздельно. Стоя под падающим вертолетом, такое точно не успеешь выговорить.
- Ох уж этот ваш японский акцент, - вздыхает Шульдих. – Два слога в этом слове. Два, понимаешь?
- А по-моему, четыре. И комбинация согласных неудобная для боевого клича. На один удар не выдохнуть, даже если первый слог кричать еще на разбеге.
- Уговорил, - Шульдих морщится, вспоминая. – А, вот. Специально для тебя. Но он тоже длинный.
На шкаф орут с грозной выразительностью:
- Ёбтвоюмать!!
- А что это значит, я не помню, - признается Шульдих в ответ на взгляд Айи. – Дедушка, кажется, объяснял, но я забыл.
- Йобтвойумать, - старательно произносит Айя. – Это выговорить легче. Думаю, остановимся на этом, хотя «бря» мне нравилось больше.
- Ты, главное, потренируйся как следует, - советует Шульдих. – Чтобы не запнуться. И нападай со спины, чтобы не отсвечивать своей вопиющей нерусскостью.
- Потренируюсь, - соглашается Айя. – Это всё, что ты хотел мне сообщить?
- Ага. А что?
- Под пледом жарко.
@настроение: рейтинг стабильно R, но писать эротику так и не выходит...
@темы: Weiss Kreuz, будни фанфикера, тварьчество наше, бред
-
-
10.04.2015 в 17:35Великолепно.
-
-
10.04.2015 в 17:44-
-
10.04.2015 в 22:15Бря!Т.е. Ура!Т.е спасибо!)) Очень здорово и смешно получилосьТакатори, шинэ,
бля! уже не будет прежним-
-
11.04.2015 в 07:25-
-
12.04.2015 в 13:59-
-
12.04.2015 в 15:59-
-
12.04.2015 в 22:38-
-
13.04.2015 в 07:24-
-
16.04.2015 в 11:53- Ага. А что?
- Под пледом жарко."
Ы-ы-ы...
А я предлагаю "Гитлер капут", с русским акцентом, че уж там. Причем Гитрер звучит даже лучше чем Гитлер.
-
-
16.04.2015 в 12:04-
-
16.04.2015 в 12:09-
-
16.04.2015 в 13:42Estreya, хуже - "Гитуреру". С редуцированным "у" в двух местах. А вот "капут" получится)))
-
-
16.04.2015 в 14:32-
-
16.04.2015 в 14:35-
-
16.04.2015 в 14:43-
-
16.04.2015 в 17:03-
-
16.04.2015 в 17:25-
-
16.04.2015 в 19:17-
-
16.04.2015 в 22:37вот и прояснена этимология еще одного русского слова
-
-
17.04.2015 в 00:13-
-
17.04.2015 в 11:12-
-
18.04.2015 в 00:59-
-
18.04.2015 в 07:20